Лента: Политика

Китайская Народная Республика и Республика Индия – эти два государства во многом схожи между собой: крупнейшие в мире государства по численности населения, одни из крупнейших по размеру территорий, самые быстрорастущие экономики мира, крупнейшие импортеры энергоресурсов и т.д. Но также именно эти два государства – потенциальные супердержавы будущего, между которыми и будет происходить соперничество за глобальное лидерство. Зачатки этого соперничества уже можно видеть во многих сферах, так например, нефтяные компании КНР и Индии соперничают за поставки углеводородов, производственные компании конкурируют за рынки сбыта и инвестиции. Помимо экономики соперничество и в других сферах, прежде всего это относится к военной и политической сферам. Индию давно беспокоят стремительное развитие и перевооружение китайской НОАК, планы по развитию океанического флота КНР и создание «Нити жемчуга» – цепочки военно-морских баз НОАК КНР в Индийском океане.

В свою очередь беспокойство КНР вызывает военное сотрудничество Индии со многими странами мира, среди которых особняком стоит сотрудничество Индии и США в области атомной энергетики, которое, по мнению аналитиков КНР, не ограничивается только «мирным атомом», но может включать в себя и военные элементы. Также можно отметить и то, что, те государства, которые боятся возвышения КНР, стараются дружить с Индией, стремясь создать достаточный геополитический противовес КНР.

Сегодня от взаимоотношений КНР и Республики Индия во многом зависит развитие глобального экономического и политического пространства и эти отношения должны быть предметом тщательного анализа для лучшего понимания того, что происходит, и того, что может произойти.

Двусторонние отношения

В течение второй половины XX века китайско-индийские отношения складывались довольно драматично: за динамичным подъемом и позитивным развитием начала и середины 50-х гг. последовало их резкое охлаждение в конце десятилетия, спровоцированное погранично-территориальным спором в Гималаях. Военные столкновения в 1962 году на границе стали вехой, обозначившей период длительного замораживания дипломатических контактов, всплеска национализма, проявлений взаимного недоверия и отчужденности. Наметившаяся в конце 80-х гг. тенденция к восстановлению добрососедских отношений между двумя великими азиатскими культурами не смогла стереть из памяти индийцев и китайцев отголоски этих печальных событий, и сегодня ключевые направления политики КНР в Южной Азии и Азиатско-Тихоокеанском регионе по-прежнему приковывают к себе пристальное внимание индийских аналитиков.

Динамика китайско-индийских взаимоотношений становится понятна, если рассматривать ее в контексте изменения глобального политического климата послевоенной эпохи. Крушение колониальных империй и попытки Англии, Франции, Голландии силой восстановить свои позиции в Юго-Восточной и Южной Азии заставили молодые независимые государства осознать необходимость консолидированных действий в защиту своих общих интересов. Вместе с тем национально-освободительное движение, захлестнувшее страны Азии в конце 40-х – начале 50-х гг., выявило ряд серьезных межгосударственных противоречий, унаследованных от эпохи иноземного господства.

Прежде всего отношения КНР с Индией были осложнены из-за нерешенности пограничного вопроса. Проходившие с 1981 по 1987гг. регулярные встречи официальных делегаций КНР и Индии для обсуждения территориально-пограничной проблемы привели обе стороны к заключению, что усилиями одних лишь экспертов решить проблему невозможно, что она должна рассматриваться с более высоких позиций всего комплекса отношений между двумя великими азиатскими державами, а для этого необходим диалог на политическом уровне, и, чем выше – тем больше шансов добиться успеха. Для разрешения пограничного вопроса требовалась политическая воля руководства обеих сторон.

Крупнейшим событием китайско-индийских отношений явился визит индийского премьер-министра Раджива Ганди. По-мнению китайской стороны, визит Раджива Ганди имел огромное значение. Впервые после 34-летнего перерыва состоялся официальный визит премьер-министра Индии в Китайскую Народную Республику, был нанесен удар по “параллельной политике” Индии в отношении КНР (т.е. мерой нормализации отношений становилось разрешение пограничного вопроса); был “проложен путь” к всестороннему восстановлению и развитию двусторонних отношений.
В совместном информационном коммюнике от 23 декабря 1988г. КНР и Индия заявили, что руководители государств согласились путем мирных и дружественных консультаций разрешить пограничный вопрос. Одновременно с поиском взаимовыгодных способов разрешения пограничной проблемы активно развивать отношения в других областях, активно создавать атмосферу и условия, которые способствовали бы правильному и справедливому разрешению пограничного спора. Для того чтобы принять некоторые конкретные меры, стороны создали совместную рабочую группу по пограничному вопросу, а также совместную рабочую группу по торгово-экономическим и научно-техническим вопросам.
Обе стороны подтвердили свою заинтересованность в сохранении мира и стабильности на границе. По мнению китайской стороны “оба государства достигли единого принципиального мнения относительно способа разрешения пограничного вопроса” (Васильев Л. С. История Востока).

Для обеих сторон также было важным решение о возобновлении взаимных визитов на высшем государственном уровне, что должно было способствовать откровенному диалогу между странами. По неполной статистике со второй половины 1989г. до конца 1990г. состоялись более 10 взаимных визитов на высшем политическом уровне (выше заместителя министра), включая заместителя премьер-министра КНР У Сюэцяня в октябре 1989г. и министра иностранных дел Цянь Цичэня в марте 1990г.

Первое заседание, т.н. Совместной группы (СРГ) состоялось в Пекине 30.06.– 04.07. 1989 г. Главной задачей СРГ было определение путей урегулирования погранично-территориальной проблемы, снижение уровня военного присутствия вдоль границы и создание обстановки мира и спокойствия в пограничных районах, что должно помочь решению пограничной проблемы в целом.

В ходе встречи было достигнуто соглашение, что военные эксперты выработают меры для обеспечения “мира и стабильности” вдоль линии фактического контроля. Для улучшения ситуации на границе в начале 1990г. Китаем и Индией было осуществлено значительное взаимное сокращение войск по обе стороны границы, в особенности на восточном ее участке. Индия сократила свое присутствие с 18 до 9 дивизий (каждая индийская дивизия насчитывает 12 тыс. солдат, китайская – около 9 тыс.). Численность китайских войск была увеличена примерно до уровня индийской стороны.

В конце августа – начале сентября 1990г. в Дели прошло второе заседание СРГ. Было достигнуто соглашение о создании механизма по обеспечению регулярных встреч между представителями вооруженных сил двух стран с целью исключить возможность различных военных инцидентов на китайско-индийской границе.
Третье заседание СРГ прошло в мае 1991г. в Пекине. На переговоры серьёзное влияние оказала сложная внутриполитическая обстановка в Индии.

Важнейшим событием в китайско-индийских отношениях явился первый после 31 года перерыва визит главы правительства КНР Ли Пэна в Индию (11-16 декабря 1991г.). В совместном коммюнике стороны вновь подтвердили намерение посредством дружественных консультаций поскорее достигнуть взаимоприемлемого способа разрешения пограничного вопроса.

Предметом серьёзного обсуждения была ситуация в Кашмире и Тибете.
Позиция Индии состояла в том, что она не заинтересована в «интернационализации» проблемы Кашмира, а также против участия в ее урегулировании различных посредников. КНР выразила аналогичную позицию по Тибету. Индия вновь подтвердила, что Тибет является автономной частью КНР, а Ли Пэн высказался за решение Кашмирского вопроса на двусторонней основе между Дели и Исламабадом и обещал довести до сведения пакистанских представителей озабоченность Индии в связи с поддержкой Пакистаном Кашмирских мусульманских сепаратистов.
С 20 по 22 февраля 1992г. в Дели состоялся 4-ый раунд китайско-индийских переговоров по пограничной проблеме.
В эти дни тибетцы устроили демонстрацию протеста, но были разогнаны и арестованы индийской полицией. Индийское правительство вновь подтвердило принадлежность Тибета Китаю.

По мнению представителя МИД Индии, руководствуясь таким настроением, переговоры имели «глубокое значение и существенные результаты» (Васильев Л. С. История Востока.). Стороны договорились о встречах пограничного военного персонала каждый год в июне и октябре на западном и восточном секторах.
В случае необходимости стороны могли производить встречи в любое время в установленных местах. Стороны договаривались заблаговременно уведомлять друг друга о проведении военных маневров в пограничных районах, с этой целью устанавливалась прямая телефонная связь между силами пограничных войск.
В конце июля 1992г. состоялся первый в истории китайско-индийских отношений официальный визит министра обороны Индии Шараф Павара в Пекин.

Основной целью поездки явился поиск путей снижения напряженности на китайско-индийской границе и укрепление мер доверия в военной области. Результатом этого официального визита стало возобновление приграничной торговли между Тибетом, КНР и северным штатом Индии Утлар Прадеш в районе Чунджи. Во время визита Ш. Павар встретился с государственным советником Китая министром национальной обороны Цин Цзивэем. Министры обменялись взглядами по широкому кругу международных и региональных вопросов и обсудили возможность возросших дружественных контактов между армиями двух стран. В беседе с индийским гостем Ли Пэн отметил, что решение пограничной проблемы связано с определенными трудностями, и это понятно, поскольку территориальный спор между Китаем и Индией имеет давнюю историю. Стороны согласились с таким подходом: коль скоро Китай и Индия едины в стремлении урегулировать эту проблему, ее можно будет разрешить на равноправной основе, путем дружественных консультаций, и КНР будет неизменно стремиться к этому.

В конце октября – начале декабря 1992 г. состоялся 5-й раунд переговоров. Стороны договорились подписать Соглашение об уменьшении численности войск вблизи границы, а также решили удалить от нее ряд находящихся «слишком близко» друг от друга пограничных постов. Было достигнуто согласие открыть больше пунктов для приграничной торговли между двумя странами и принять другие меры, чтобы способствовать ослаблению напряженности вдоль линии границы. Участки границы, где предполагалось открыть дополнительные “торговые ворота”, должны быть определены в ходе дальнейших китайско-индийских консультаций.

24-27 июня 1992 г. в Дели состоялся 6-й раунд переговоров СРГ. Стороны, в частности, договорились о заблаговременном уведомлении друг друга о предстоящих военных манёврах и передвижениях войск в районах, прилегающих к совместной границе, установлении линии “горячей связи” между Генеральными штабами обоих государств, одновременном принятии мер по предотвращению нарушений воздушного пространства боевыми самолетами как ВВС Индии, так и КНР. В официальном заявлении подчеркивалось важное значение регулярных встреч высокопоставленных военных представителей двух стран, которые, по мнению Дели и Пекина, играют полезную роль в поддержании спокойствия в приграничных областях. Однако по одному из ключевых вопросов в ходе переговоров – проблеме двустороннего сокращения численности войск, размещенных вдоль индийско-китайской границы в Гималаях, каких-либо сдвигов не было.
Участники переговоров отметили, что решение о сокращении войск может быть принято только на самом высоком политическом уровне.

Важным шагом в создании атмосферы доверия между Пекином и Дели явился визит в Китай сентябре 1993 г. премьер-министра Индии Нарасимха Рао. Тогда, в результате китайско-индийских переговоров на высшем уровне в Пекине был подписан ряд важных документов, в том числе «Соглашение о поддержании мира и спокойствия в пограничных районах вдоль линии фактического контроля». Согласно этому Соглашению, стороны заявили, что пограничный вопрос должен быть разрешен путем мирных и дружественных консультаций.

С 28 ноября по 1 декабря 1996 г. в Индии с официальным визитом находился Председатель КНР Цзян Цзэмин. Это был первый визит главы Китайского государства за последние 50 лет с момента установления дипломатических отношений. Визит Цзян Цзэминя знаменовал собой дальнейшее развитие двусторонних отношений, которые поднялись на новый уровень – “партнерство, направленное на конструктивное сотрудничество в XXI веке” (Васильев Л. С. История Востока). По окончании переговоров 29 ноября было подписано Соглашение о создании мер доверия в военной области на линии фактического контроля в районах китайско-индийской границы, которое явилось дальнейшем развитием Соглашения от 1993г.

После подписания Соглашения Председатель КНР Цзян Цзэминь подчеркнул, что надеется, что стороны посредством переговоров как можно скорее найдут справедливый и рациональный способ разрешения погранично проблемы.
Однако стоит сказать, что эти два документа функционируют больше как меры по избежанию конфликтов, чем как меры по созданию доверия. Эти ограничения отражают позиции сторон относительно строительства доверия, военной прозрачности, проверке и специфическим условиям, в которых проходят переговоры. Стимул переговоров по созданию мер доверия между Китаем и Индией был в первую очередь политическим и только потом военным.

В 1998 г. развитие китайско-индийских отношений было свернуто в связи с проведением Индией ядерных испытаний. И только в марте 2000 г. Китай и Индия впервые вступили в диалог по вопросам безопасности. Первым шагом в этом плане стал визит в Индию в январе 2002 г. китайского премьер-министра Чжу Жунцзи. Во время этой встречи стороны условились уделять первоочередное внимание пограничным вопросам, продолжить диалог в области безопасности и создать новый механизм диалога в борьбе с терроризмом.

Китайско-индийские отношения вступили в новый этап развития, заявил в Пекине премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао во время переговоров с находившимся в КНР в конце июня 2003 г. с официальным визитом премьер-министром Индии Аталом Бихари Ваджпаи. В ходе переговоров главы правительств двух стран обсудили широкий круг двусторонних отношений, международных и региональных проблем, а также принципы взаимоотношений и основные направления сотрудничества. С обеих сторон было заявлено, что Пекин и Дели придают особое значение взаимоотношениям друг с другом и вопросам сохранения стабильности и безопасности в южно-азиатском регионе. Китайский премьер в это связи выразил надежду на дальнейшее улучшение отношений между Дели и Исламабадом и заявил о том, что Пекин поддерживает усилия, направленные на ослабление напряженности и обеспечении мира в отношениях между Индией и Пакистаном.

По итогам переговоров были подписаны 9 совместных китайско-индийских документов, среди которых – меморандум о взаимопонимании по вопросу о сотрудничестве между Верховной народной прокуратурой КНР и Министерством Юстиции Индии; программа сотрудничества в области образования; протокол о сотрудничестве между Главным управлением контроля, инспекций и карантина КНР и Министерством сельского хозяйства Индии в области экспорта фруктов из Индии; меморандум о взаимопонимании относительно упрощения порядка выдачи виз; меморандум о взаимопонимании по расширению сотрудничества в области возобновляемых источников энергии между Министерством водных ресурсов КНР и Министерством нетрадиционной энергетики Индии. Также были подписаны документы о сотрудничестве в области океанографии и морских технологий, развитии научно-технологического взаимодействия, создании культурных центров двух стран в Пекине и Дели, а также программа культурных обменов между КНР и Индией до 2005г.
Также была подписана “Декларация КНР и Индии о принципах отношений и всестороннем сотрудничестве”.
В Декларации индийское правительство впервые четко признало, что Тибетский автономный район является частью территории Китая. Индийское правительство также подтвердило недопустимость антикитайской деятельности тибетцев на территории Индии.

События 2008 года показали плодотворные шаги на пути укрепления сотрудничества КНР и Индии: это и обмен визитами на самом высшем уровне (в январе Китай посетил премьер-министр Индии Манмохан Сингх, впервые за последние 5 лет; в июне за ним последовал министр иностранных дел Индии Пранаб Макерджи; в сентябре в Нью-Дели находился с визитом министр иностранных дел КНР Ян Цзечи), и индийская гуманитарная помощь во время землетрясения в провинции Сычуань, и одобрение Китаем решения о снятии ограничений на поставки ядерного топлива в Индию группой стран-поставщиков, и многие другие положительные подвижки в двусторонних отношениях.

Тем не менее, в современных двусторонних отношениях между двумя этими странами до сих пор остается много «подводных камней». Основным препятствием развитию двухсторонних отношений является конкуренция двух стран на региональном и глобальном уровне. На сегодняшний день Индия, как и Китай, стремится занять достойное место на международной арене соизмеримой ее растущей экономической мощи. Китай, который уже занял довольно прочные позиции в мировой экономике и политике, стремится сохранить сложившееся статус-кво и не дать Индии изменить региональный баланс сил, который пока складывается в пользу КНР, сдерживая рост влияния последней на глобальном и региональном уровне.

Специфика двусторонних отношений характеризуется рядом факторов, детерминирующих конфликтный потенциал:
Как упоминалось выше это, в первую очередь, пограничная дилемма.
Повторимся, что в 2003 году произошли взаимные территориальные признания: правительство Индии признало Тибет неотъемлемой частью китайской территории, а Китай признал Сикким частью Индии. Однако остались нерешенными вопросы по части территорий. Несмотря на прошедшие 11 раундов переговоров между государствами с 2003 г., КНР и Индия не смогли окончательно решить территориальный диспут. Ситуация усугубляется возникающими инцидентами и заявлениями с обеих сторон. Отвергая возможность обмена территориями (Индия отказывается от претензий на Аксай-Чин, а КНР отказывается от претензий на Аруначал-Прадеш), Пекин занял позицию, согласно которой он претендует на обе спорные территории. Территориальный диспут обостряется поддержкой Индии непризнанного правительства Далай-ламы в Дарамсале.

Несмотря на переговоры по пограничным вопросам на самом высоком уровне, окончательное решение по данной проблеме кажется отдаленным. Китай периодически поднимает вопрос перед общественностью, напоминая о его требованиях в отношении индийского штата Аруначал-Прадеш. Так публичное заявление с этой целью в ноябре 2006 года, как раз, перед тем как Ху Цзинтао посетил Нью-Дели, подняло на новый уровень диспут о намерениях Китая.
Таким образом, ситуация на границе в общем сохраняется мирной, и, следовательно, вряд ли приведет к военным действиям, но в то же время ни одна из сторон не готова принести политические жертвы ради формального урегулирования.

Китай и Индия являются двумя наиболее быстрорастущими рынками потребления энергии в мире. После США, Китай потребляет больше нефти, чем любое другое государство. Более того, для того, чтобы удовлетворить свои потребности, к 2010 году ожидается увеличение импорта нефти в два раза. Потребление энергии в Индии, как предполагается, будет расти в районе между 3,6 и 4,3 % ежегодно, и более чем удвоится к 2030 году. Это сделает Индию третьим крупнейшим импортером нефти к 2025 году (Ефремова К.А. Китай и Индия в 21 веке).
И Индия, и Китай увеличивают потоки инвестиций в иностранные источники энергии. Зависимость от импорта энергоресурсов делает оба государства зависимыми от изменений на мировых рынках энергии, вследствие чего, обе страны проводят политику диверсификации источников энергоресурсов. В принципе, оба государства положительно относятся к энергетической кооперации, показателем чему является сотрудничество в двух или трех международных энергетических проектах, включая инвестиции в Колумбии и Сирии. Однако Китай является более успешным, чем Индия в этом отношении, так как более четко использует оказываемую им политическую и экономическую помощь для поддержания своих энергетических амбиций. Так эти страны конкурировали за энергоресурсы в Казахстане, Эквадоре, Мьянме и Анголе.

Во всех случаях выиграл Китай, предлагая не только более высокую цену, но и предоставляя экономическую помощь, инфраструктурные проекты и военную технику, а также используя дипломатические ресурсы.
Близкие китайско-пакистанские отношения существуют уже в течение половины столетия. Приблизительно до 1990 г., Пекин открыто стремился укрепить Пакистан в целях сдерживания Индии. При этом Нью-Дели воспринимал поставки Пекином ракет М-11, помощь в развитии пакистанских ракетных и ядерных технологий как стратегическую угрозу. В последние 15 лет Китай занял более нейтральную позицию по индо-пакистанскому конфликту вокруг Кашмира, и стремится вести более конструктивный диалог с Индией. Подтверждением этому является очевидное неодобрение Китаем вторжения Пакистана в Каргил в 1999 году, нарушившего линию контроля, которая отделяет часть Кашмира, контролируемой Индией, от пакистанской части. Но продолжающиеся инвестиции Китая в порт Гвадар и сотрудничество с вооруженными силами Пакистана поднимают фундаментальные вопросы о том, изменилось ли стратегическое направление КНР в данном вопросе или это только тактика.

Как предполагается, для ограничения влияния Индии в регионе КНР продолжит разыгрывать «пакистанскую карту». С учетом особой сложности пакистано-индийских отношений Пакистан в обозримом будущем будет для Китая фактором, создающими для Пекина благоприятный баланс сил в Южной Азии.
Также малые государства Южной Азии, прежде всего, Бангладеш, Бутан, Непал и граничащая с ними Мьянма (Бирма), составляющие своего рода буферное геополитическое пространство между двумя региональными гигантами, – явление достаточно специфическое.

Существование и развитие этих государств в качестве независимых субъектов международной политики во многом зависят от того, насколько умело их правящие элиты способны обращать в свою пользу принципиальные противоречия между Индией и Китаем. В то время как ведущие индийские политологи на протяжении нескольких десятилетий были единодушны в оценке “коммунистического Китая” как основного источника региональной нестабильности, представляющего, по их мнению, главную угрозу безопасности стран Южной Азии, и на этом основании настаивали на необходимости региональной интеграции под эгидой «демократической Индии», в соседних странах зачастую придерживались иного подхода.

Хотя Индия и Китай утверждают, что между ними развивается сотрудничество, они часто имеют кардинально противоположные позиции по региональным проблемам, более того они имеют различные региональные цели. Индия не хочет доминирования одного государства в Азии, и, в тоже время, пытается увеличить свое азиатское присутствие и роль в решении большего круга вопросов. Китай, с другой стороны, в конечном счете, видит себя в качестве бесспорного лидера в Азии, и предпочитает воспринимать Азию как несколько отдельных субрегионов – Южная Азия, Юго-Восточная Азия, Северная и Северо-восточная Азия – с Китаем как центральным игроком во всех них, и только признавая существенную роль Индии в Южной Азии. Эти различные амбиции и концепции проявляются в несовместимости китайских и индийских целей в региональных организациях.

В 2005 году, Китай стал наблюдателем в Ассоциации Регионального Сотрудничества Южной Азии (SAARC). В свою очередь Индия сотрудничает с Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и является членом Регионального Форума АСЕАН (ARF) и, несмотря на противоборствующие усилия Китая, членом Восточноазиатского Саммита. Индия также является наблюдателем в Шанхайской Организации Сотрудничества, где также наталкивается на непримиримую позицию КНР по членству. Тем не менее, будущее региональной роли Индии в Азии будет зависеть не только от отношений Индии с Китаем, но и от того, как хорошо Индия и другие азиатские страны видят их интересы и находят общие траектории развития.

В международных институтах Индия стремится соответствовать роли, которую Китай уже имеет. Индия хочет иметь постоянное место в Совете Безопасности ООН, и уже сейчас усердно работает над тем, чтобы занять место непостоянного член данного органа, которое станет вакантным в 2011 году. Китай не хочет видеть Индию в этой роли, но не будет вероятно открыто блокировать это. В тоже время обе страны являются регулярными гостями на встречах G-8 и, вероятно, хотели бы быть полноправными членами. И Китай, и Индия становятся все более и более важными игроками в глобальных обсуждениях по окружающей среде и глобальному здоровью.

Таким образом, потребность в нормализации китайско-индийских отношений получила дополнительный импульс после роспуска Организации Варшавского Договора и распада СССР, когда в международных отношениях исчезла налаженная система “сдержек и противовесов”, позволявшая странам "третьего мира" в эпоху холодной войны отстаивать свои интересы путем лавирования между двумя враждующими блоками.
Современный мир открывает перед двумя азиатскими гигантами возможность выступать на мировой арене в качестве независимых региональных центров силы, каждый из которых может доминировать в своей сфере влияния; в то же время, усилившееся давление США, стремящихся не допустить появления любого сильного соперника в Азии, вызывает обеспокоенность и у Пекина, и у Нью-Дели и способствует определенному политическому, экономическому и идеологическому сближению между ними.

Вместе с тем, процесс восстановления китайско-индийских отношений идет достаточно сложно, причем большую трудность для обеих сторон представляют барьеры психологического характера. Хотя с момента китайско-индийской пограничной войны 1962 г. прошло почти сорок лет, в Индии – как в общественных кругах, так и в среде профессионалов-политологов – по-прежнему сохраняется прохладное, если не сказать подозрительное, отношение к Китаю.

Борьба противоречивых подходов в общественном мнении хорошо заметна на материалах аналитических публикаций индийских политологов последнего времени: Китай оценивается в них то, как главная угроза безопасности Южной Азии, то, как потенциальный стратегический союзник, заинтересованный в становлении нового, многополярного мира и в развитии межрегионального экономического сотрудничества.

Однако время все яснее показывает бесперспективность индийско-китайского противостояния: у Индии нет ни материальных ресурсов, ни политической заинтересованности для его продолжения. В индийском обществе все чаще стали раздаваться голоса о том, что следует дать Китаю новый шанс доказать свои добрые намерения в отношении индийского народа. Китай, со своей стороны, демонстрирует готовность проводить миролюбивую и конструктивную внешнюю политику и приветствует идею экономического сотрудничества с Индией, что придает призывам сторонников улучшения отношений с КНР растущий вес и заставляет лишний раз задуматься “непримиримых” из числа индийских радикалов и националистов (Михеев В. «Китай и азиатский регион»).


Азат Душебаев
Источник: "Время Востока"