Лента: Политика

На прошлой неделе Америку захлестнул поток мероприятий, речей, встреч и телепередач в честь «завершения» войны в Ираке – спустя 90 месяцев после ее начала. Того, что в Ираке остаются более 50000 американских солдат и Бог знает сколько сотрудников частных охранных компаний наемников, а также того, что в стране по-прежнему бушует одно из самых жестоких и разрушительных в мире антиправительственных восстаний, СМИ, разглагольствующие о конце войны, разумеется, не учитывают.

Что же этот сюрреалистический праздник вокруг Иракской войны, которую, если посмотреть на картину в целом, придется признать одним из самых разорительных, бессмысленных и глупых конфликтов в истории, говорит нам о современных Соединенных Штатах? Возьму на себя смелость предположить, что из него можно вынести четыре основных урока.

Первый из них состоит в том, что сколь истерически ни орали бы друг на друга республиканцы с демократами, в сущности две партии мало различаются между собой. Не скажу, что различий между ними совсем нет, но в своей основе обе они являются двумя сторонами одной (корпоративной) медали. Во время своей предвыборной кампании Барак Обама был настроен настолько антивоенно, насколько это вообще возможно в Америке для кандидата в президенты. Он с гордостью подчеркивал, что он с самого начала был против войны в Ираке, и настолько уверено обещал ее закончить, что его даже выдвинули на Нобелевскую премию мира, которую он вскоре и получил. Еще характернее то, что его напряженная кампания против Хиллари Клинтон в ходе «праймериз» основывалась во многом на том факте, что Клинтон голосовала за войну. Все, что Обама говорил и делал до своего прихода в Белый дом, действительно указывает на то, что он питает отвращение к милитаризму и государственному насилию.

Однако в итоге институциональные и политические – еще более важные – факторы заставили даже Барака Обаму торговать войной и восхвалять славные (правда, фиктивные) победы в Месопотамии, за которые платят кровью наши солдаты и морпехи. При этом, я не думаю, что Обаму возбуждают завоевания и насилие, как они возбуждали Джорджа Буша-младшего. Проблема в том, что ряд важных секторов американской политической и экономической системы полностью зависят от дальнейшего роста военно-промышленного комплекса. Обаму, конечно, нельзя назвать любимчиком ВПК, напротив, там его многие явно ненавидят, однако президент достаточно умен, чтобы понимать, что лобовая конфронтация с военно-промышленным комплексом – неблагодарное дело, и что она либо ослабила бы его администрацию, либо привела бы ее к гибели. Обама – далеко не «ястреб», однако, как и любой политик, он в первую очередь озабочен собственным выживанием, для которого полезно полностью молчать на эту тему.

Второй урок заключается в том, что американские СМИ остаются до нелепого безответственными. За последние семь лет статус, известность, влияние и доходы большинства видных журналистов, пропагандировавших идею войны перед американским вторжением в Ирак – это Билл Критол (Bill Kristol) из Weekly Standard, Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer) из The Washington Post, Рич Лоури (Rich Lowry) из National Review, Джо Клейн (Joe Klein) из Time, Питер Бейнарт (Peter Beinart) из The New Republic и Джеффри Голдберг (Jeffrey Goldberg) (тогда из The New Yorker, сейчас из The Atlantic) – только возросли. Из перечисленных выше – разумеется, я назвал далеко не всех – «обозревателей» (а на самом деле обычных пропагандистов войны) с точки зрения карьеры серьезно пострадал только Бейнарт, и то лишь после того, как занял резко антивоенную и антимилитаристическую позицию, подорвав тем самым свою репутацию «серьезного» человека.

На фоне чудовищных последствий войны в Ираке обращает на себя внимание полное отсутствие раскаяния у медийной элиты. Я не могу представить себе, что хотя бы один из крупных американских журналистов признает свою вину. В основном они либо отказываются считать Ирак катастрофой либо винят во всем Чейни, ЦРУ, Колина Пауэлла – кого угодно, кроме себя. В интересах полной открытости, я полностью признаю, что я в свое время написал для институтской газеты несколько абсолютно гнусных статей, набитых всеми обычными для сторонников войны банальностями и штампами. Они до сих пор иногда всплывают в Интернете, и я всегда буду их стыдиться. В свою защиту я мог бы сказать, что мне было 20 лет (и уже поэтому я был придурком), и что все те журналисты, на статьях которых я рос, которых я уважал, и – что самое важное – которым я доверял, называли Ирак славной победой сил свободы. Однако на самом деле я просто был легковерным дурачком, и винить мнe кроме себя некого. Думаю, что начать выступать против войны, заставило меня именно чувство стыда- то самое чувство, которое каждому, кто хочет работать в американских СМИ, следует удалить себе хирургическим путем. Я просто устал от того, что меня постоянно просят верить очевидной лжи о том, как прекрасно идут дела в нашей новой сатрапии.

Третий урок состоит в том, что правительство США в принципе практически неспособно выносить уроки из чего бы то ни было. Можно было бы подумать, что гибель более 4000 солдат, чудовищные ранения еще десятков тысяч и выкинутые в иракскую пустыню больше триллиона долларов должны излечить Вашингтон от имперских фантазий. Тем не менее, в реальности мифология «наращивания контингента» позволила войне выглядеть не бессмысленной катастрофой, но тяжело доставшейся победой и ведущей к успеху схемой в придачу. Особенно это относится к республиканцам, продолжающим усердно искать новых врагов, которых можно побомбить, и новые страны, которые можно «освободить», и явно не желающим угомониться. Рискну предположить, что Америка будет продолжать ввязываться во внешнеполитические авантюры, пока у нее не кончатся деньги, а наши беспомощные демократы не будут этому всерьез противиться из страха, что их обвинят в «непатриотичности».

Наконец, последний и, возможно, самый грустный урок заключается в том, что американские граждане абсолютно покорны, раболепны и странным образом как будто бы равнодушны к собственной судьбе. Не нужно быть ярым марксистом, чтобы поразиться полному отсутствию классового сознания у американского среднего класса в период экономических трудностей. На фоне стремительного сокращения основных государственных услуг и продолжающейся концентрации богатств в руках крошечной непредставительной элиты, глубоко шокирует тот факт, что правительство может тратить десятки миллиардов долларов за границей и практически не столкнуться при этом с сопротивлением. Даже люди из движения «Чаепитий», много кричащие о «социализме», не готовы обсуждать сокращение оборонного бюджета и, подобно многим другим консерваторам, склонны верить, что военные расходы каким-то магическим образом «не считаются».

С того рокового дня, когда Америка начала войну, которая никогда не должна была начаться, прошло больше семи лет, однако США так и не осознали последствия этого шага. Напротив американцы убедили себя в том, что они одержали славную победу. Будущие поколения, на плечи которых ляжет племя долгов и недоброжелательства, порожденное дурацким решением свергнуть Саддама Хусейна, подобное поведение предков безусловно будет ставить в тупик.


Марк Адоманис
Источник: "ИноСМИ"