Лента: Политика

В преддверии саммитов "восьмерки" и "двадцатки" Китай демонстрирует заметный экономический рост, что, казалось бы, подтверждает мнение многих экономистов, рассматривающих Поднебесную как некий всемирный "спасательный круг", способный поддержать на плаву всю мировую экономическую и финансовую систему. Не случайно, на недавних переговорах премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао с главой Еврокомиссии Жозе Мануэлом Баррозу речь шла и о поддержании стабильной торговли между КНР и ЕС, и о поддержке Китаем евро. Судя по визиту американского госсекретаря Хиллари Клинтон в Пекин, США также весьма озабочены позицией Китая по важнейшим финансово-экономическим проблемам и готовы даже ослабить давление по проблеме обменного курса юаня, которая была основным "коньком" предыдущей администрации.

Однако сами китайские представители не склонны демонстрировать чрезмерный энтузиазм по поводу экономического веса своей страны, предпочитая уклончивые формулировки и умеренные заявления. Отражает ли сдержанность китайцев реальное положение дел или это часть глобальной китайской игры, направленной на стадиальное, но вместе с тем глубокое вхождение в мировую экономику, с занятием доминирующих позиций по ряду направлений, но без принятия на себя разных обременительных "обязанностей", полагающихся лидеру? При всяком удобном случае китайские руководители вновь и вновь подчеркивают, что их страна остается "развивающейся", обремененной огромным населением при непропорционально малом пахотном клине, с тяжким грузом различных социальных и экономических проблем.

"Китай является одной из развивающихся стран. Он желает осуществлять со странами Юга широкое и углубленное сотрудничество в экономической, научно-технической, образовательной, культурной и других областях на основе равенства, взаимной выгоды, многообразия и совместного развития. Китай может оказывать свою помощь некоторым развивающимся странам, находящимся в тяжелом экономическом положении. Помощь Китая, хотя и ограниченная, но искренняя, без каких-либо условий", – говорится по этому поводу на сайте МИД КНР.

Позиционировать себя как "развивающееся" государство китайцам удобно – при различных международных трениях и "наездах" со стороны кого бы то ни было всегда можно сослаться на свой "развивающийся" статус и потребовать, в зависимости от ситуации, более снисходительного отношения со стороны других мировых игроков, преференций в торговых делах и так далее. Этим же объясняется и фактическое нежелание Китая возложить на себя членство в сообществе наиболее весомых государств – "большой восьмерки", которая в таком случае превратилась бы в "девятку". Впрочем, и сами члены этого неформального объединения также слабо представляют, во что в таком случае превратится их элитный "клуб". Однако без Пекина решать крупные политические и экономические вопросы нельзя, поэтому со всеобщего согласия он в последние годы принимает участие в работе "восьмерки" в качестве "приглашенного" гостя, мнение которого нередко превалирует над мнением большинства "утвержденных" членов. Пока такая ситуация устраивает всех, однако можно предположить, что в обозримом будущем именно от Китая будет зависеть слом конструкции "восьмерки", которой уже сегодня достаточно эффектно в качестве конкурирующего "клуба" и площадки для важных заявлений противостоит БРИК.

Положение лидера развивающегося мира дает Китаю возможность сотрудничать с другими развивающимися странами на своеобразной "антиглобалистской" базе, что предоставляет Пекину дополнительные "плюсы" в решении вопросов экономического взаимодействия. "Мы считаем, что развивающиеся страны должны, исходя из стратегических соображений, изучать различные модели сотрудничества Юг-Юг, чтобы в максимальной степени защитить общие интересы и встретить рука об руку вызов экономической глобализации", – гласит концептуальный подход Китая.

К предстоящим саммитам "восьмерки" и "двадцатки" Китай подходит с довольно быстро восстанавливающимися после мирового финансового кризиса основными показателями в экономике, что многие эксперты связывают с эффективностью антикризисных мер, принятых правительством. Однако самими китайцами ситуация трактуется как "все еще тяжелая".

О масштабах негативного влияния кризиса на китайскую экономику свидетельствуют официальные данные. К примеру, объем внешней торговли в 2009 году составил 2,21 трлн долл., что на 13,9 проц. ниже, чем в 2008 году. Мировой финансовый кризис негативно отразился на различных внешнеторговых показателях страны за минувший год. Так, профицит во внешней торговле снизился на 34,2 проц. до 196,1 млрд долл. Общий объем экспорта сократился на 16 проц. по сравнению с данными за 2008 год и составил 1,2 трлн долл., а импорт упал на 11,2 проц. до 1,01 трлн долл.

Снижение ключевых торговых показателей началось в конце 2008 года под воздействием спада в мировой экономике и уменьшения спроса на рынке США. В конце мая 2009 года китайское правительство разработало ряд мер по стимулированию экспорта для минимизации негативного влияния кризиса на внешнюю торговлю страны. В результате с ноября появились некоторые признаки улучшения ситуации. Так, в мае этого года китайский экспорт вырос почти на 50 проц. Однако минторг КНР прогнозирует ухудшение ситуации во второй половине 2010 года. Во внешней торговле Китая сейчас также продолжается процесс сокращения профицита, который за пять месяцев текущего года, по данным минторга КНР, упал на 59,9 проц. до 35,39 млрд долл.

В марте текущего года, выступая на открытии 3-й сессии Всекитайского собрания народных представителей /ВСНП/ 11-го созыва, премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао заявил, что "в сфере обеспечения устойчивости развития внешней торговли предстоит главным образом сосредоточиться на расширении рынка, структурном урегулировании и стимулировании сбалансированности". Китайский премьер также подчеркнул необходимость "стабилизации традиционных рынков и открытия новых, оптимизации структуры экспортной продукции". "Важно поддерживать устойчивость экспорта трудоемких товаров, расширять экспорт машиностроительной, электротехнической и высокотехнологичной продукции, – заявил Вэнь Цзябао, – интенсивно развивать торговлю услугами и подряд на зарубежные сервисные заказы, всемерно культивировать экспортные марки и сетевой маркетинг." Одновременно, по его словам, следует "продолжать строго ограничивать экспорт ресурсов, а также продукции с высокими энергозатратами и большими выбросами загрязняющих веществ". "Необходимо активизировать равномерное развитие импорта-экспорта, – подчеркнул Вэнь Цзябао, – сделав упор на увеличение ввоза в страну передовых технологий и оборудования, а также на побуждении развитых стран к снижению ограничений для экспорта такой продукции".

"Следует также стимулировать гармоничное развитие использования иностранных капитала и инвестиций" – отметил премьер.
Что касается поступления в страну прямых иностранных инвестиций, то в текущем году наблюдается тенденция их роста. Так, за пять месяцев 2010 года их объем составил 38,9 млрд долл., что на 14,3 проц. больше, чем за аналогичный период прошлого года. Положительная динамика роста иностранных инвестиций наблюдается с середины 2009 года, что, по мнению экспертов, свидетельствует о признаках оздоровления экономики и позитивных результатах введенных правительством страны антикризисных мер.

Долгое время иностранные инвестиции и экспорт выступали основными движущими силами китайской экономики. Однако с конца 2008 года наблюдалось их серьезное сокращение, которое продолжалось до середины 2009 года. Эксперты связывали это с экономическим спадом в ведущих странах мира под влиянием финансового кризиса и проблемами с ликвидностью на международных финансовых рынках.

Несмотря на ухудшение основных экономических показателей, вызванное мировым финансовым кризисом, Китай в 2009 году все же сумел обеспечить рост валового внутреннего продукта на довольно высоком уровне – 8,7 проц. ВВП по итогам прошлого года достиг 33,5 трлн юаней /4,93 трлн долларов/. В 2010 году, по различным прогнозам, экономический рост Китая может составить от 8 до 10 проц.

Еще один экономический показатель в Китае, который привлекает внимание экспертов – индекс потребительских цен /CPI/, отражающий уровень инфляции в стране. В 2009 году CPI снизился на 0,7 проц. Падение индекса – первое с 2002 года – началось в феврале прошлого года и произошло на фоне мирового финансового кризиса. Тогда индекс снизился на 1,6 проц. Подобная тенденция продолжалась девять месяцев подряд. Однако, с ноября 2009 года ситуация стала меняться и наметился рост этого показателя. На протяжении многих лет властям приходилось сдерживать рост индекса, что входило в перечень основных задач правительства Китая. Так, по итогам 2008 года средний рост CPI в стране составлял 5,9 проц. В текущем году правительство страны намерено удержать рост индекса на уровне 3 проц.

Последние несколько месяцев все чаще под огнем критики со стороны, преимущественно, США оказывается политика Китая в отношении обменного курса национальной валюты. Соединенные Штаты, в частности, продолжают настаивать на необходимости дальнейшей ревальвации юаня, стоимость которого, по мнению американских экспертов, занижена, по меньшей мере, на 40 проц. В этой связи участились заявления китайских официальных лиц в местной печати, отвергающих все обвинения Вашингтона. Позиция Пекина в этом вопросе на данный момент заключается в следующем: постепенное реформирование обменного курса юаня и поддержание его стабильности. Что касается торгового дисбаланса с США, то здесь Китай полностью снимает с себя ответственность, призывая Вашингтон не связывать эту проблему с обменным курсом юаня.

В одном из последних заявлений официального представителя МИД КНР Цинь Гана накануне саммита "большой восьмерки" подчеркивалось, что "Китай не стремится к профициту в торговле с США, и, более того, предпринимает активные усилия для увеличения импорта из Соединенных Штатов, продвижения развития здоровых и сбалансированных торговых отношений между странами". "Практика показывает, что обменный курс юаня не является главной причиной возникновения дисбаланса в китайско-американской торговле", – отметил Цинь Ган. По его словам, начиная с июля 2005 года, когда Китай приступил к реформированию механизма обменного курса своей национальной валюты, юань вырос по отношению к доллару на 21 проц., однако дефицит США в торговле с КНР не уменьшился. В качестве одной из главных причин этой проблемы дипломат назвал "международное разделение труда в условиях глобализации мировой экономики". "В то же время, – подчеркнул он, – еще одной важной причиной дисбаланса являются введенные США ограничения на экспорт высокотехнологичной продукции". При этом Цинь Ган подчеркнул, что Китай продолжит реформирование механизма обменного курса юаня, основываясь на принципах "контролируемости и постепенности".

Продвижение реформы, сказал он, будет зависеть от ситуации на рынке, а также от складывающихся условий в мировой и китайской экономиках. "Политизация вопроса обменного курса юаня и его использование для оправдания протекционистских мер в отношении КНР является неразумным и может привести только к потерям", – сказал представитель внешнеполитического ведомства страны. В Пекине надеются, что "соответствующие американские политические деятели сконцентрируют усилия на разрешении существующих в экономике США проблем, вместо того, чтобы обвинять других".

Несомненно, на "восьмерке" и "двадцатке" среди важнейших внешнеполитических вопросов так или иначе будут затрагиваться иранская и северокорейская ядерные проблемы, по которым так важна позиция Китая как "большого соседа" обоих стран.

Можно ли вообще говорить об эволюции позиции КНР по вопросу урегулирования ядерной проблемы Ирана? На первый взгляд, китайской дипломатии все же пришлось преодолеть значительный путь от категорического отрицания санкций в качестве эффективного средства давления на Тегеран до готовности обсуждать их в составе "шестерки посредников", и от призывов к диалогу до непосредственного участия в принятии соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН. Вместе с тем, как представляется, Пекину в очередной раз удалось "сохранить лицо", поскольку фактически он так и не отказался от двух краеугольных принципов своего подхода к иранской ядерной проблеме – "путь для ее урегулирования путем диалога и переговоров все еще открыт" и "санкции не способны в корне разрешить эту проблему". Активная поддержка Китаем стратегии "двойного пути" /санкции и диалог/, акцент на непременной "направленности" санкций в отношении Тегерана, несомненно, обеспечили КНР неплохое пространство для маневра в будущем – на случай непредвиденных осложнений в этом процессе.

Вот почему в Пекине уверены, что вынужденный, но неизбежный вклад Китая в принятие новой резолюции Совбеза ООН по Ирану все же не повлечет утрату Поднебесной своих позиций как в Иране, так и во всем мусульманском мире. "Отправная точка китайского подхода к решению иранской ядерной проблемы – это сохранение эффективности и ценности международного режима ядерного нераспространения, а равно поддержание мира и стабильности в ближневосточном регионе и, в частности, в Персидском заливе," – подчеркнул в этой связи официальный представитель МИД КНР Цинь Ган. Новая резолюция по Ирану, сразу же оговорились здесь, это "не только отражение позиции одного Китая, но и свидетельство озабоченности этим вопросом всего мирового сообщества, которое все это время было свидетелем ответственного подхода Пекина к урегулированию данной проблемы". Указанный документ, заявляют в Пекине, принят не столько для применения к Ирану санкций, сколько в интересах побуждения Тегерана к возвращению за стол переговоров и создания благоприятных условий для их возобновления. В данном контексте КНР в обозримом будущем, по-видимому, продолжит призывать международное сообщество к дальнейшим дипломатическим усилиям для должного, долгосрочного и всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы, поскольку "именно такой смысл заложен в данную резолюцию". Избежит ли Пекин в будущем в целом непривычных ему обвинений в том, что "эволюция" китайского подхода к ядерной проблеме Ирана стала типичным проявлением политики "двойных стандартов" /такой метафорой, в частности, сразу же не преминули воспользоваться некоторые арабские СМИ/ – покажет время. По крайней мере, один серьезный контраргумент в полемике по этому вопросу у Поднебесной точно имеется – ведь до сих пор главной жертвой пресловутых "двойных стандартов" была именно она.

"Выдержанной и непредвзятой" остается и позиция Пекина по проблеме денуклеаризации Корейского полуострова – даже несмотря на серьезное обострение ситуации вокруг Пхеньяна, обвиняемого рядом стран в потоплении 24 марта в Желтом море южнокорейского корвета "Чхонан". По-видимому, не стоит утверждать, что настойчивые призывы американской стороны к КНР присоединиться к выработке ответных мер против Северной Кореи, озвученные в том числе на полях 2-го раунда стратегического и экономического диалога /СЭД/ двух стран в Пекине, остались без ответа.

Другое дело, устраивает ли такой ответ Вашингтон. Так, по итогам переговоров в китайской столице госсекретарь США Хиллари Клинтон констатировала , что "никто так не беспокоится за мир и стабильность в этом регионе, как Китай". Тем не менее, визави главы американской дипломатии член Госсовета КНР Дай Бинго ограничился ремарками о "необходимости поддержания мира и стабильности на Корейском полуострове", отметив важность предотвращения эскалации напряженности в регионе и вновь призвав соответствующие стороны сохранять "сдержанность и хладнокровие".

О целесообразности "сохранения всеми заинтересованными участниками этого процесса хладнокровия и сдержанности, недопущении действий, которые могут привести к нагнетанию напряженности", говорилось и в распространенном накануне СЭД заявлении МИД КНР. Почти идентичный призыв прозвучал впоследствии из уст премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао, также подчеркнувшего, что Китай будет занимать "непредвзятую позицию" в отношении гибели "Чхонана", поскольку любые столкновения по этому вопросу могут иметь "серьезные последствия" для региона Северо-Восточной Азии. "Пекин непосредственно заинтересован в разрешении этой ситуации, поскольку если дело дойдет до столкновения, более всех пострадают народы КНДР и Республики Корея, будет затронут также и Китай, – отметил глава китайского правительства, пообещав, что Пекин будет "честно и объективно" выражать свою позицию поданному вопросу.

Пекин искренен и тогда, когда заявляет о важности своих отношений с КНДР, укрепление которых остается его "неизменной политикой".

"Китай хочет рука об руку с КНДР развивать добрососедские отношения на всех уровнях", – подчеркнул председатель КНР Ху Цзиньтао в ходе встречи с председателем президиума Верховного Народного Собрания КНДР Ким Ен Намом. Ни для кого не секрет, что Китай сейчас как никогда заинтересован в возобновлении шестисторонних переговоров по денуклеаризации Корейского полуострова – не только из репутационных соображений, но и исходя из угрожающей обстановки в регионе. Один из реальных и кратчайших путей для возвращения Пхеньяна в этот процесс, уверены здесь, – это убедительная просьба соответствующего содержания к нему со стороны КНР, оказывающей Северу продовольственную и другую материальную помощь. Так что заверения в намерении "развивать добрососедские отношения на всех уровнях" – не банальное политическое клише, а индикатор нацеленности китайского руководства на поэтапное достижение стоящих перед ним внешнеполитических задач.


Источник: По материалам ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.