Лента: Политика

Всё внимание по поводу успехов президента Барака Обамы на внешнеполитическом фронте приковано к Афганистану и Ирану, а в тени софитов скромно ютится сюжет о его большом успехе — «перезагрузке» отношений между США и Россией. Если не считать немногочисленного круга посвящённых в Вашингтоне и Москве, то всем видна только куча отходов, оставшаяся после эпохи Джорджа Буша-младшего, когда американо-российские отношения ухудшились до рекордно низкой отметки.

Тем не менее, новообретённая атмосфера взаимопонимания ни шатко ни валко оказывает своё воздействие, что, безусловно, в громадной степени скажется на целом ряде вопросов безопасности как регионального, так и мирового значения — от Афганистана и Ирака до Азиатско-Тихоокеанского региона и Ближнего Востока, а также режима нераспространения ядерного оружия и терроризма. Такие разные страны, как Иран, Грузия, Венесуэла, Украина, да и Китай и Индия тоже, просто не смогут не заметить, что то, что начиналось как осторожные фигуры вальса, приобретает всё большие и большие масштабы и грацию. Французский философ Монтень, живший в шестнадцатом веке, сказал бы, что танцоры держат друг друга так крепко, что их лица, возможно, скоро соприкоснутся.

На прошлой неделе в статье, озаглавленной «Российская дипломатия в изменяющемся мире» министр иностранных дел России Сергей Лавров признал растущие масштабы действа. Вот что он написал:

«В евроатлантическом регионе наметился конвергенционный тренд. Этот тренд проявляется в улучшенной атмосфере российско-американских отношений, в том числе — в усовершенствовании нового договора, заменяющего START-1, дальнейшего формирования стратегического партнёрства с Европейским Союзом и продолжающаяся нормализация в совете России-НАТО. Формируются условия для преодоления блокового менталитета времён “холодной войны” в европейской архитектуре и проистекающих из него страхов из-за сфер влияния».

Теперь предрассудкам «холодной войны» останется только медленно умереть. Многое будет зависеть от того, какое направление примут реформы НАТО, которые будут обсуждаться в ноябре на саммите альянса в Лиссабоне. Расширение НАТО остаётся скользким вопросом. Дивиденды в плане установления мира, которые должны были принести распад бывшего Советского Союза и односторонний роспуск Организации Варшавского договора, так и не поступили, потому что западные страны «не только сохранили фронт “холодной войны”, разделявший Европу на зоны с разной степенью безопасности, но и сдвинули этот фронт в восточном направлении», как высказался с сожалением Лавров. Россия пока ждёт ответа Запада на выдвинутую ей инициативу новой архитектуры безопасности в Европе. Также существуют новые факторы, в частности, укрепление позиций Китая в мировой экономике и финансах, а также превращение Азиатско-Тихоокеанского региона в локомотив мирового экономического роста.

В то же время «конвергенционный тренд», безусловно, действительно проявляется в отношениях между США и Россией. Приведём пример: только на прошлой неделе администрация Обамы предприняла два дополнительных шага для продолжения «перезагрузки». Во-первых, Обама передал в конгресс США пакт о ядерной энергетике с Россией, условия которого предусматривают обмен атомно-энергетическими технологиями, сотрудничество в совместных коммерческих предприятиях в этой сфере, а также совместную деятельность по достижению целей нераспространения ядерного оружия (этот пакт будет иметь последствия для Нью-Дели, потому что Россия сможет перерабатывать происходящее из США отработанное ядерное топливо на территории третьих стран, где применяются сделанные в США реакторы, включая Тайвань, Южную Корею, а возможно, и Индию). Во-вторых, Обама пригласил своего коллегу Дмитрия Медведева в июне посетить США — уже во второй раз в этом году, причём только в нём лидеры двух стран встречались уже дважды — в апреле в Праге, когда подписывали новый договор START, и в Вашингтоне во время «ядерного саммита».

В интервью, недавно данным Обамой российским СМИ, президент высказался в поддержку того, чтобы консультации между НАТО и Россией развивались «намного более систематически, чем мы наблюдали ранее... Я чувствую, что все партии Европы и все члены альянса НАТО хотят иметь крепкие сотруднические отношения с Россией». Большое значение имеет то, что Обама заявил, что США «крайне озабочены происходящим в Европе... А если нам удастся стабилизировать Европу, это будет полезно США, и это будет полезно России также». Продолжая свою мысль, Обама подчеркнул, что США «рассматривают ... и очень серьёзно» предложение президента России по созданию для Европы новой схемы безопасности на всём геополитическом пространстве от Владивостока до Ванкувера; реализация этого предложения фактически предусматривает отход НАТО на второй план и объединение евроатлантического и евроазиатского регионов под одной крышей.

Мышление Обамы отражено в целой череде шагов, предпринятых в последнее время Америкой. США фактически смирились с планами России покупать и продавать системы вооружений странам НАТО, чего до нынешних времён нельзя было и представить. В НАТО поставили на повестку дня вопрос о совместной работе с Россией над противоракетным щитом. В геополитическом аспекте энергоресурсов Каспия в подходе американцев тоже наметились сдвиги. США дистанцировались от Азербайджана и перестали соперничать с двумя запланированными Россией к строительству трубопроводами — "Северным потоком" и "Южным потоком" — которые создадут новые связи между европейскими рынками энергоносителей и российскими производителями. Всё говорит о том, что США не только не пытались торпедировать попытки Украины наладить более тесные связи с Россией, но даже координировали с Москвой усилия по стабилизации Украины, что для европейского расклада крайне важно. Необходимо отдать должное мастерству кремлёвских лидеров, создавших новую матрицу, в которой Россия и Украина снова смогут существовать в симбиотической связи, но и в Вашингтоне тоже чувствуют, что именно украино-российской дружбы хотят два братских славянских народа, и пытаться помешать этому — значит не только вести себя неестественно, но и провалить тест на благонамеренность США в отношении России.

Нельзя отрицать тот факт, что если и можно отметить какую-то точку в прошлом как отправной пункт отчуждения России от Запада в духе «новой холодной войны», то этой точкой станут окрестности 2004 года, когда в Киеве произошла «оранжевая революция». С точки зрения России это был акт «немотивированной злобы», в котором Москва увидела стопроцентное свидетельство осуществления Америкой в её отношении стратегии сдерживания. У США не было никаких внятных оснований свергать Эдуарда Шеварднадзе («Шевви», как его до сих пор называют герои «холодной войны») — если не считать того, что взявшему вместо него власть в Тбилиси Михаилу Саакашвили можно было доверить задачу последовательного минирования Кавказских гор, чтобы Россия увязла в них и не смогла поднять голову на мировой арене.

Если говорить кратко, то отказ Обамы видеть Украину как игру на поражение против России, ведущуюся в сердце Европы, имеет для Москвы серьёзнейшее значение. Этот отказ подчёркивает приход руководства США к представлению о том, что если не восстанавливать восходящую к временам «холодной войны» парадигму сфер влияния, то у США и России могут найтись «общие интересы» на пространстве Евразии. Позитивные последствия этого нового, творческого мышления уже видны в среднеазиатской стране Киргизии, проходящей через очередной виток «цветных революций». Выполнявшиеся в апреле дипломатические пируэты подчёркивают, что ни Москва, ни Вашингтон не спешат как можно скорее признать новое временное правительство в Бишкеке. Москва не пытается воспользоваться моментом нестабильности в Бишкеке, чтобы выгнать американцев с военной базы «Манас». Американцы тоже не хвалятся своим влиянием на главу временного правительства Розу Отунбаеву. Конечно, со стратегической точки зрения Киргизия имеет слишком решающее значение, чтобы можно было пустить его в свободное плавание клановой политики, но есть признаки, что великие державы, возможно, просто ищут пути удовлетворения взаимных жизненно важных интересов и устранения основных поводов для беспокойства.

Обама сделал очень важное заявление, когда общался с российскими СМИ: «Я думаю, важно признать, что вся концепция “перезагрузки” между США и Россией касается не только вопросов безопасности». Этот подход наводит на мысли о широком спектре партнёрских отношений, к которому стремилась и Россия. Знаменитый российский стратег Глеб Павловский, приближённый к Кремлю, недавно указал, что «устанавливается мир между нашими европейскими и юго-западными соседями ... Медведев пожинает урожай, который Путин долго и безуспешно сеял. Путину досталась страна во всех смыслах изолированная, в осаде. Он долго пытался вырваться оттуда. Но успех внешней политики Медведева создаёт возможность для новых успехов ... консолидированная политика Москвы и Вашингтона создаёт новые возможности для нас в постсоветскую эпоху. Это большой успех».

Конечно, американские военнослужащие, маршировавшие рядом с российскими солдатами по Красной площади в Москве в честь шестидесятипятилетней годовщины победы во Второй мировой войне, печатали шаг с определёнными историческими коннотациями. Обама подчеркнул, что память о «мощи [советско-американского] союза» шестидесятипятилетней давности всё ещё остаётся для него «одним из самых важных военных союзов всех времён». А президент Китая Ху Цзиньтао, стоя плечом к плечу с российскими лидерами на укреплениях Кремля, сказал Медведеву, что «есть глубокий смысл в совместном праздновании юбилея странами». К сожалению, индийская дипломатия дала сбой и пропустила эту демонстрацию аутентичности истории.


М К Бхадракумар (M K Bhadrakumar)
Источник: "ИноСМИ"
Оригинал публикации:"In search of post-Cold War peace dividends"