Лента: Политика

Среди как отечественных, так и зарубежных исламоведов нет единства взглядов относительно классификации мусульманских политико-религиозных доктрин. Возникающие здесь сложности в немалой степени обусловлены тем, что все теоретики исламизма прибегают для обоснования своих взглядов к одним и тем же источникам – Корану и, хотя и в меньшей степени, сунне. Но поскольку мусульманская религия не даёт детальной проработки вопросов экономического устройства и формирования политической системы, возникает возможность различного толкования как догматов ислама, так и отдельных терминов, таких, например, как «риба» или «шура». Провести чёткое различие между этими толкованиями и классифицировать их совсем не просто. К тому же исламистские концепции (как, впрочем, и другие политические доктрины) редко существуют в «чистом виде», без налёта эклектичности. Более того, попытки претворить теорию в практику порождают необходимость внесения корректив в идеологические установки. Дополнительные сложности создаёт, наконец, то, что одни исследователи отталкиваются в своём анализе от концепций как таковых, в то время как другие – от результатов их претворения в жизнь.

Не ставя перед собою задачи дать обзор всем взглядам по вопросу о типологизации исламистских идеологических течений, автор полагает целесообразным ограничиться несколькими примерами. В частности, такой крупный знаток политического ислама, как З.И.Левин считает, что исламистские доктрины подразделяются на две основные группы – неотрадиционалистские и реформаторские и при этом последние делятся в свою очередь на умеренные реформаторские и радикальные модернистские (либо возрожденческие модернизаторские) . А.В.Малашенко выделяет со своей стороны три типа религиозного политического сознания – фундаментализм, радикализм, экстремизм . В свою очередь И.П.Добаев разделяет современные исламистские движения на умеренно радикальные и ультрарадикальные . Предпринимаются и попытки функциональной классификации, в соответствии с которыми мусульманские политико-религиозные движения подразделяются на традиционные, связанные с правящими режимами и подчиняющиеся им, политические исламские, стремящиеся к захвату власти, и исламского сопротивления, противостоящие иностранной оккупации и являющиеся «скорее освободительными, чем революционными движениями» .

Что касается автора, то он, исходя из опыта работы в Министерстве иностранных дел, полагает, что в практическом плане целесообразно использовать типологию, в основу которой положена классификация, предложенная М.Т.Степанянц , и подразделять современные исламистские движения на реформаторские, секуляристские, фундаменталистские и традиционалистские.

Наиболее широкое распространение в настоящее время получили реформаторские взгляды, ориентированные на адаптацию ислама к современности, использование религии для легализации капиталистического предпринимательства. Подобных воззрений придерживается в мусульманских странах значительная часть «правящего класса», чиновничества, интеллигенции, буржуазии, современной мелкой буржуазии. Реформаторы исходят из необходимости построения развитого, свободного, толерантного общества. Ислам, по их мнению, отвергает теократию и требует установления демократии . Но при этом речь не идёт о полном копировании западной модели: ислам должен оставаться государственной религией, а главой государства – быть мусульманин. В сферу экономики реформаторы не вторгаются, полагая, что здесь должны применяться мирские, а не небесные принципы. Осовременивание ислама означают для них модернизацию его установок при сохранении за религией места в общественно-политической жизни.

Секуляристский подход к роли ислама характерен для лиц, получивших европейское образование и сохраняющих тесные связи с Западом. Секуляристы исходят из того, что неспособность мусульман противостоять вызовам современности порождена их стремлением привносить религию в политику, политизировать ислам. Они убеждены, что модернизация стран Ближнего, Среднего Востока и Северной Африки станет возможной лишь при условии отделения религии от власти и в целом от государства . Именно в секуляристской среде получили наиболее широкое распространение представления о демократии западного образца как системе, способной объединить все общественно-политические силы исламских стран и подчинить их решению общенациональных задач .

Если реформаторы выступают за адаптацию ислама к современности, то представители другого пользующегося довольно широкой популярностью политико-религиозного течения – возрожденчества (или фундаментализма) видят решение в адаптации окружающего мира к требованиям «подлинной», очищенной от последующих наслоений религии времён пророка Мухаммеда и четырёх «праведных» халифов и построения на этой основе общества всеобщего братства, равенства и социальной справедливости. По словам заместителя руководителя «Аль-Каиды» Аймана аз-Завахири, целью фундаменталистов является «установление шариата на всех землях ислама, создание всемирного исламского халифата и возвращение исламу былого величия». Среди возрожденцев нет, впрочем, единства взглядов по вопросу о том, что должно представлять собою «исламское государство». Одни из них призывают к восстановлению халифата, другие выступают за республику хомейнистского образца, третьи настаивают на реализации принципов «мусульманской демократии» . Что касается «исламской экономики», то она выглядит как система, допускающая существование мелкой и средней буржуазии, но препятствующая образованию крупного капитала и обеспечивающая социальную справедливость через сбор и распределение государством закята. В целом, концепции фундаменталистов представляют собою эгалитаристскую утопию, которую – как и любую утопию – следует силой навязать не готовому к её восприятию обществу.

Части мелкой буржуазии, учителей школ и преподавателей вузов, низших и средних чиновников свойственна склонность к традиционализму. С их точки зрения, не надо ни реформировать ислам, ни пытаться возродить его в первозданном виде, а следует оставить всё, как есть, и руководствоваться существующей богословской практикой. Религия должна, таким образом, играть охранительную роль, позволяя сохранять верность освящённому ею образу жизни, которому угрожает вторжение западных ценностей.

Как представляется, воздействие ислама на формирование идеологических концепций, на внутреннюю и внешнюю политику мусульманских стран будет сохраняться длительное время. Вопрос в том, какого ислама? Успешное экономическое развитие, решение социальных проблем, нахождение устраивающего большинство населения политического модус-вивенди, с одной стороны, и размывание жизненного уклада мусульманской общины под влиянием интернационализации потребностей и потребления, модернизирующегося образования, воздействия на массовое сознание современных средств информации, с другой , создают предпосылки для распространения умеренного ислама реформаторской направленности и даже секуляристских представлений. В то же время сохранение бедности и нищеты, преобладание неграмотности, распространение чувства безысходности, представлений о национальном унижении, порождаемых оккупацией Палестинских территорий и ситуацией в Ираке и Афганистане, ведут к росту симпатий к фундаменталистам, которых часть населения – порой значительная – начинает рассматривать как единственную силу, способную добиться перемен к лучшему.


А.Б.Подцероб
Источник: "Институт Ближнего Востока "