Лента: Политика

25 сентября Министр иностранных дел Египта Мухаммед Абул Гейт заявил, реагируя на информацию о "вновь найденном" иранском ядерном объекте, что если выяснится, что этот объект действительно был "секретным", то у него возникают сомнения в том, насколько иранская ядерная программа предназначена исключительно для мирных целей. Глава внешнеполитического ведомства Египта добавил также, что Иран и Израиль втягивают весь Ближний Восток в гонку ядерных вооружений, что представляет опасность для всех окружающих их стран, в том числе и для Египта.

Это позволило региональным экспертам вновь актуализировать тему собственной ядерной программы Египта.


История вопроса

В соответствии с решением заседания Высшего совета по вопросам енергетики Египта, которое состоялось 24 сентября 2007г. под председательством Премьер-министра АРЕ Ахмеда Назифа, страна планирует до 2016 года соорудить первую АЭС мощностью 1000 МВт в районе города Ад-Дабаа, который расположен на средеземноморском побережье (150 км западнее от второго по величине города Египта – Александрии). Стоимость проекта оценивается приблизительно в 1,5-2 млрд дол.

Кроме того, было заявлено, что в районе Ад-Дабаа до 2020 г. запланировано строительство, в целом, трёх атомных электростанций суммарной мощностью 1800 МВт. Отвечая на реплики оппозиционных СМИ АРЕ относительно прав собственности на упомянутый земельный участок, Министр электрификации Египта Хасан Юнес подчеркнул, что 45 кв.км земли под строительство АЭС в указанном районе было отчуждено почти три десятилетия тому назад (с этой местности были выселены бедуины, а место строительства огорожено). Однако, после аварии на Чернобыльськой АЭС правительство АРЕ заморозило строительство АЭС, ограничившись лишь разработками в сфере гидроэнергетики, а также генерации электроэнергии с использованием энергии ветра и солнца.

Примечательно, что заседание Высшего совета по вопросам энергетики прошло впервые за 20 лет. Обозреватели акцентируют внимание на том, что „стремительный поворот к ядерной энергетике” в Египте произошел после того, как во время работы съезда правящей Национально-демократической партии (НДП) её лидер и президент АРЕ Х.Мубарак 21 сентября 2007г. предложил правительству „вернуться к планам в сфере мирной атомной энергетики”. Двумя днями раньше во время упомянутого съезда НДП с предложением по созданию Египтом собственной ядерной программы выступил сын главы страны, политический секретарь НДП и возможный „наследник” главной государственной должности в Египте Гамаль Мубарак. Более того, приблизительно в то же время руководство Лиги арабских государств (ЛАГ) распространило заявление, относительно приглашения своих членов „развивать ядерную энергетику для мирных целей” с тем, чтобы до 2026г. ввести в действие 19 атомных станций.

Комментируя указанные события, ряд региональных экспертов указывает на „политический подтекст” заявлений египетских высоких чинов и руководства ЛАГ. Аналитики указывают, что официальный Каир активизировал свою деятельность в направлении развития собственной атомной энергетики после того, как МАГАТЭ отложило рассмотрение проекта резолюции, направленной против израильськой ядерной программы.

В проекте, который имеет „рекомендательный характер”, имеется, в частности, „призыв” к Израилю присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия, что позволило бы создать на Ближнем Востоке зону, свободную от ядерного оружия. Документ был подготовлен 14-ю арабскими странами, в том числе и Египтом (свою поддержку проекту резолюции высказали Иран, Венесуэла, Куба, Индонезия и Малайзия).


Характер ядерной программы Египта

Официальный Каир постоянно подчеркивает, что АРЕ полностью придерживается Договора о нераспространении ядерного оружия. Египет настоял на том, чтобы в докладе МАГАТЭ по Ирану, который был подготовлен для СБ ООН, был включен параграф о „Ближнем Востоке, свободном от ядерного оружия”.

Однако, обращая внимание на заявления Каира, что он заинтересован лишь в мирной ядерной энергии, ряд мировых экспертов по ядерной проблематике не исключают, что Египет, при условии резкой смены геополитической конъюнктуры в регионе, вполне может попытаться, под прикрытием мирной программы, создать ядерное оружие, чтобы обеспечить противовес ядерному арсеналу Израиля и Ирана.

Наведенный тезис имеет под собой почву, поскольку вопрос относительно характера ядерной программы АРЕ неоднократно возникал в прошлом. В частности, в начале 2005г. было распространено сообщение со ссылкой на „венские дипломатические источники” (в Вене находиться штаб-квартира МАГАТЭ) относительно обнаружения доказательств тайных египетских ядерных экспериментов, которые „могут быть частью программы вооружения”. Более того, по убеждению региональных экспертов, „вызывают подозрения” неоднократные визиты в АРЕ несколько лет тому назад пакистанского ученого А. Кадыр Хана, который позже признал, что передавал ядерные технологии „другим странам”.

Надо отметить, что Египет имеет значительный ядерный потенциал, принимаяя во внимание то обстоятельство, что на территории страны имеются огромные залежи урановой руды на Синайском полуострове и на побережье Красного моря. Более того, в АРЕ уже имеется два экспериментальных реактора. Один из них мощностью 2 МВт был построен СССР еще в 1958 г., другой был приобретен в Аргентине в 1998г. (его мощность – 22 МВт).


Интересы главных „игроков” ближневосточного региона

В ходе „азиатского” турне президента АРЕ Х.Мубарака в Россию и Китай в начале ноября 2007 года, а также визита в Каир президента России Д.Медведева в июне с.г. со стороны Москвы и Пекина прозвучали заверения в желании „всячески способствовать” Египту на пути успешной реализации его ядерной программы.

Эксперты усматривают в этом, в первую очередь, политическую мотивацию. В частности, они обращают внимание на то, что активнее на ближневосточном направлении в последнее время начала действовать Россия.

В свою очередь, Китай в последние годы заметно активизировал африканский вектор своей внешной политики.

Некоторые западные специалисты по ближневосточной проблематике допускают, что Китай и Россия начинают активную кампанию по „выманиванию Египта из американского лагеря” (цитата из выступления известного эксперта американского аналитического центра Heritage Foundation Джона Ткачика).

Со своей стороны, США также изъявили желание принять участие в египетской ядерной программе. Официальцый Вашингтон неоднократно заявлял, что американские ядерные эксперты намерены предложить свою „техническую помощь” египетским коллегам в их усилиях по строительству в стране атомных электростанций.

Знаковой можно считать заявление израильских властей о том, что Израиль не обеспокоен планами Каира развивать ядерную энергетику, поскольку „уверен в мирных планах соседней страны”. В частности, бывший премьер-министр Израиля Э.Ольмерт заявил, что египетская ядерная программа „никоим образом не тождественна иранской”.

Упомянутая „приветственная” риторика со стороны США и Израиля стала причиной того, что ряд египетских аналитиков начал вести разговор об „американско-израильськой технологии” по вовлечению АРЕ в антииранскую кампанию (Каир и Тегеран имеют непростые двусторонние отношения).

Очевидно, следует ожидать „максимального политического способствования” как египетской, так и другим арабским ядерным программам со стороны ЛАГ, поскольку для этой организации это является прекрасной возможностью сохранить своё влияние в разрешении региональных проблем.


Риски и угрозы реализации ядерных проектов в арабских странах

Можно выделить две группы рисков и угроз в случае реализации ядерных проектов в арабских странах: технические и геополитические.

К основной „технической” угрозе эксперты относят низкий уровень безопасного функционирования АЭС (в качестве главных причин аналитиками называются климатические условия, угроза терактов, а также „специфическое отношение к жизни в арабском мире”);

Кроме того, существует опасность похищения во время процесса обогащения или переработки отработанного топлива для дальнейших попыток со стороны террористических организаций создать собственное ядерное оружие.

Главными геополитическими рисками называются, в первую очередь:

– опасность „милитаризации” арабских ядерных программ (после начала военной операции в Ираке в арабском мире все большего распространения получает мысль, что наличие ядерного оружия является „наиболее действенным способом национальной безопасности”, а также четко разделяет страны на „субъекты”и „объекты” мировой политики);

– угроза дальнейшей активизации ядерных программ Ирана и Израиля, стремления „адекватно ответить” на это со стороны арабских стран и дальнейшая эскалация напряженности в регионе (эксперты предупреждают, что „рецидив индийского синдрома”, когда ядерные испытания в Индии стали причиной активизации усилий в этом направлении Пакистана и, в определённой степени, Ирана, в арабском мире может „полностью выйти из-под контроля”);

– угроза обострения борьбы за влияние на Ближнем Востоке со стороны главных мировых стран и региональных организаций (учитывая активизацию главных „субъектов” ближневосточной политики – США, ЕС, Росии и Китая; следовательно, борьба за финансирование арабских ядерных программ может рассматриваться в качестве важного „рычага” распространения своего влияния в регионе).


В.Н.Билан
Источник: "Институт Ближнего Востока "