Лента: Политика

Збигнев Бжезинский служил в качестве советника по национальной безопасности президенту Джимми Картеру. Сейчас он профессор американской внешней политики в университете Джона Хопкинса, а также учредитель и советник Центра стратегических и международных исследований.

- Ваше впечатление от решения администрации Обамы по ПРО в Восточной Европе?

– Я думаю, оно оправдано стратегически и, насколько могу судить, технологически. В этом смысле изменения оправданы. Кроме того, важно подчёркнуть позицию США, что это направлено именно против Ирана и ни против кого больше. Чего не хватило, так это определённой деликатности в том, как об этом было сообщено. Это произошло в довольно резкой форме и посредством ночных звонков по телефону. Также было проявлено безразличие к историческому символизму: 17 сентября — дата, которая затрагивает всех поляков.

- Администрация утверждает, что решение было принято на основании новых данных разведки о возможностях Ирана, но также присутствует подтекст их «перезагрузки» с Россией. Разумно ли увязывать вопросы таким образом?

– Надо отдать должное администрации, она не проводит взаимосвязи публично. Очевидно, что неофициально некоторая связь есть. Но администрация, конечно, это не акцентирует. Восточные европейцы связали слишком много надежд с тем, что в той или иной форме система ПРО усилит их безопасность, противопоставив России США.

- В 2008 году Вы писали, что «успешный подход к Ирану — это учитывать и его интересы, и наши». Нельзя ли сказать того же и о России? Критики говорят, что мы чересчур давим на них с экспансией НАТО.

– Мы на самом деле на них не давим. Поле того, как рухнул блок, вследствие преимущественно того, что я называю «исторической спонтанностью», страны, ранее бывшие под советским контролем, притянулись к Западу. Там они увидели безопасность для себя; я не думаю, что была возможность избежать этого. Если бы мы пытались исключить их, у нас сегодня не было бы одной Европы, у нас было бы три Европы: одна на Западе, ода посередине и ещё одна на Востоке, и та, что посередине, была бы постоянной мишенью и её безопасность не была бы обеспечена. Состояние нестабильности, в которое впала (сегодня) Восточная Европа, тогда было бы гораздо больше и длительнее по своим масштабам.

- По поводу Ирана: Вы однажды предупреждали в одном из интервью о последствиях возможного военного удара США. А что насчёт Израиля? Не думаете ли Вы, что они, похоже, собираются предпринять военную акцию и каковы будут последствия, если они это сделают?

– Последствия будут схожи в обоих случаях. Вне зависимости от того, кто нанесёт удар, США или Израиль, иранцы сочтут нас причастными, а то и подстрекателями и основным объектом возмездия в любом случае будем мы. Израильтяне предприняли множество мер безопасности, значительно снизив возможности Ирана причинить Израилю сильный ущерб. Мы же, с 100 000 войск в Ираке и половиной этого количества в Афганистане, с большой потребностью в ближневосточной нефти — очень уязвимы. Мы сидячие мишени для яростной иранской мести.

- Касаясь Афганистана. Вы недавно сказали, что США рискуют потерпеть фиаско, подобное советскому, если не будут аккуратны. Генерал Стэнли МакКристалл только что запросил больше войск. Это способ избежать такого фиаско или наоборот сделать его ещё больше?

– Это естественно, желать больше войск, будучи втянутым в военную операцию, сталкивающуюся с серьёзными обстоятельствами. И, чем больше войск, тем больше шансы, что потери будут меньше. Так что я, конечно, не виню генерала за запросы большего количества войск. Мы не знаем, не лучше ли нам иметь стратегию, направленную на политически приемлемые варианты выхода оттуда, чем одерживать прямую военную победу.

- В своей книге «Второй шанс» Вы охарактеризовали трёх последних президентов. Вы могли бы уже охарактеризовать нового президента или ещё слишком рано?

– Конечно, ещё слишком рано. Могу сказать, что Обама очень хорошо начал, но всё же так рано мы не можем давать оценки.


Грегори Скоблет
Источник: "ИноФорум"