Лента: Политика

М.К. Бхадракумар – в прошлом карьерный индийский дипломат, работавший в течение более чем 29 лет в Советском Союзе, Южной Корее, Шри-Ланке, Германии, Афганистане, Пакистане, Кувейте, был послом Индии в Узбекистане (1995-98 гг.) и в Турции (1998-2001 гг.). Постоянный автор «Азия Таймс»

Иранскую политическую жизнь всегда нелегко расшифровать. Вихрь вокруг президентских выборов в пятницу заинтриговал самых заядлых криптографов, изучающих иранские коды. Появилось так много ошибочных следов, что стало трудно распутать, кто является настоящими соперниками и каковы политические ставки.

В этих выборах верховный лидер* аятолла Али Хаменеи* одержал звучную победу. Серый кардинал иранской политики Акбар Хашеми Рафсанджани** потерпел тяжёлое поражение. Завершит ли это, наконец, бурную карьеру «Акулы» – это прозвище Рафсанджани приобрёл в замкнутом резервуаре иранского Меджлиса (парламента), где он, будучи спикером, как политический хищник угрожающе скользил в первые годы Иранской Революции?

* Президент Ирана — государственная должность в Иране, введенная в стране после того как Иран стал республикой после свержения монархии в 1979 году. Президент не является главой государства. Глава государства Иран — Высший руководитель Ирана, который выбирается на этот пост пожизненно. Президент Ирана выполняет классические представительские функции (например, получение верительных грамот послов), а также функции премьер-министра (после упразднения этого поста). Президент Ирана не может избираться более чем на 2 срока подряд.

** Великий аятолла Сейед Али Хосейни Хаменеи, родился 17 июля 1939 г. в Мешхеде, Высший руководитель (Рахбар) Ирана с 1989 года по настоящее время, президент Ирана в 1981—1989 гг., один из ближайших соратников основателя Исламской Республики Иран Рухоллы Хомейни, по национальности – азербайджанец.

*** Али Акбар Хашеми Рафсанджани (род. 25 августа 1934 г. в Нуге) – влиятельный иранский государственный деятель, председатель Совета по целесообразности. Председатель Исламского консультативного совета Ирана в 1980—1989 гг., президент Ирана в 1989—1997 гг. Рафсанджани считается самым богатым человеком в Иране, однажды он даже попал в список сотни богатейших людей по версии “Forbes”. Благодаря своему состоянию на родине он получил прозвище Акбар Шах.

При огромном отрыве (64%), с которым победил президент Махмуд Ахмадинежад*, заманчиво сказать, что, как большой белый кашалот в эпическом романе Германа Мелвилла «Моби Дик», с его огромной, заранее спланированной жестокостью и выносливостью, Рафсанджани идёт на дно, в холодное забвение моря иранской политики, серьёзно раненый гарпуном. Но никогда нельзя быть полностью уверенным.

* Махмуд Ахмадинежад (наст. фамилия — Саборджан) Действующий президент Исламской Республики Иран. Был избран на этот пост 24 июня 2005 года. До президентства занимал пост губернатора провинции Ардебиль и мэра Тегерана. Родился в семье бедного кузнеца (талыша по происхождению (малая народность, проживающая на южных склонах Кавказа)) 28 октября 1956 года в деревне Арадан недалеко от Гармсара, провинция Семнан. Успешно закончил Тегеранский университет науки и технологий по специальности инженера транспорта. В 1986 г. поступил в аспирантуру. Защитил докторскую диссертацию в 1997 году.

Администрация президента Барака Обамы в Соединённых Штатах смогла распознать аллегорическую форму иранских выборов и, возможно, предвидеть поток разрушения, который последует, как только будет начата кампания возмездия. Она правильно поступила, оставшись в стороне и намеренно сохраняя бесстрастность. Теперь наступает трудная часть – задействовать то хозяйство, которым, как монарх всего, руководит Хаменеи.

Но сначала – азбучные основы выборов. Кто такой Мир-Хосейн Мусави*, главный соперник Ахмадинежада на выборах? Он является загадкой, покрытой пеленой тайны. Он импонирует иранской молодёжи и городскому среднему классу как реформатор и модернист. Однако в качестве премьер-министра Ирана в период с 1981 по 1989 гг. Мусави являлся открытым приверженцем «жёсткой линии». Очевидно, что во время его самой последней кампании мы видели в огромной степени иного Мусави, как будто он тщательно разобрал себя на части, а затем заново сам себя сконструировал.

* Мир-Хосейн Мусави Хамене (род. 29 сентября 1941 в Хамене) — иранский государственный и политический деятель, художник и архитектор. В 1981 году занимал пост министра иностранных дел, в 1981-1989 годах — Премьер-министр Ирана. В настоящее время Мир-Хосейн Мусави является депутатом Совета целесообразности, а также президентом Иранской академии наук. Окончил Национальный университет Ирана (Университет Шахид Бехешти) по специальности «архитектура и градостроительство». Изучал традиционную и религиозную архитектуру.

Вот что Мусави заявил в 1981 году в интервью по поводу кризиса с заложниками, длившегося 444 дня, когда иранские революционеры удерживали под стражей американских дипломатов: «Это было начало второго этапа нашей революции. Именно после этого мы открыли для себя свою настоящую исламскую идентичность. После этого мы почувствовали, что можем посмотреть в глаза западной политике и проанализировать её так, как они оценивали нас в течение многих лет».

Весьма вероятно, что он приложил руку к созданию «Хезболлы» в Ливане. Али-Акбар Мохташеми, святой покровитель «Хезболлы», был его министром внутренних дел. Мусави участвовал в сделке «Иран – Контрас» в 1985 году, являвшейся уступкой для администрации Рональда Рейгана, по которой США поставляли оружие Ирану, а в качестве quid pro quo (услуга за услугу – прим. пер.) Тегеран оказал содействие в освобождении американских заложников, захваченных «Хезболлой» в Бейруте. Ирония в том, что Мусави являлся полной противоположностью Рафсанджани, и одним из первых решений, сделанных последним в 1989 году после вступления в должность президента, было указать Мусави на дверь. У Рафсанджани не было времени на «анти-западность» Мусави или его интуитивную неприязнь к рынку.

Избирательная платформа Мусави была странным смешением противоречивых политических курсов и корыстных интересов, объединённым одной маниакальной задачей – захватить президентские рычаги власти в Иране. Она сблизила так называемых реформаторов, поддерживающих бывшего президента Мохаммада Хатами*, и ультра-консерваторов режима. Рафсанджани – единственный политик в Иране, который мог бы объединить такие разнородные группировки. Он усердно работал в тесном сотрудничестве с Хатами ради этой цели.

* Мохаммад Хатами — пятый президент Исламской республики Иран в 1997—2005 гг. Родился в 29 сентября 1943 года в Ардакане провинции Йезд в семье аятоллы. По национальности — азербайджанец. В 19 лет уехал в Кум, где изучал теологию. В 1965 году поступил в Исфаханский университет, в 1969 году получил степень бакалавра философии.

Если опустить во многом не имеющую значения «тусовку Гуччи» из северных районов Тегерана, несомненно, раскрасившую кампанию Мусави яркими красками и весельем, то ядро его политической платформы составлено из влиятельных корыстных интересов, которые сделали отчаянную попытку захватить власть у режима под руководством Хаменеи. С одной стороны, эти группы с общими интересами выступали резко против экономической политики Ахмадинежада, которая угрожала их контролю над такими ключевыми секторами как внешняя торговля, частное образование и сельское хозяйство.

Для тех, кто плохо знает Иран, достаточно сказать, что семейный клан Рафсанджани владеет огромными финансовыми империями в Иране, включая внешнюю торговлю, крупные земельные владения и крупнейшую сеть частных университетов в Иране. Известная как «Азад», эта сеть располагает 300 филиалами по всей стране, и они не только являются прибыльным делом, но также могли бы обеспечить избирательную кампанию Мусави энергичными кадрами студенческих активистов, насчитывающими около 3 миллионов человек.

Кампусы и аудитории «Азад» стали местом сбора для кампании Мусави в провинциях. Это была попытка добиться того, чтобы кампания достигла сельских бедняков, которые составляли основную массу избирателей и являлись политической базой Ахмадинежада.

Политический стиль Рафсанджани – постепенно создавать обширную систему связей и знакомств практически во всех верхних эшелонах властной структуры. Особенно – в таких органах как Совет стражей, Совет по определению целесообразности принимаемых решений, среди духовенства города Кум (священный город шиитов – прим. ред.), в судебных органах, среди бюрократии, на тегеранском базаре и даже среди элементов в кругах, близких к Хаменеи. Он пустил в ход все эти очаги влияния.

Союз Рафсанджани с Хатами был основой политической платформы Мусави, состоящей из реформаторов и консерваторов. Ожидалось, что это соревнование с четырьмя участниками расщепит результат выборов, что приведёт ко второму туру 19 июня с участием двух кандидатов. Кандидатура бывшего командира Корпуса стражей иранской революции (КСИР) Мохсена Резаи (служившего при Рафсанджани, когда тот был президентом), как ожидалось, должна была привлечь часть кадров КСИР и видных консерваторов.

Также ожидалось, что «реформаторская» программа четвёртого кандидата, Мехди Карруби, благодаря предложенной им экономической политики, основанной на социальной справедливости, такой как чрезвычайно популярная идея распределения доходов от нефти среди населения, а не перечисления их в бюджет правительства, заберёт часть избирателей Ахмадинеджада.

План Рафсанджани состоял в том, чтобы тем или иным образом продлить выборы до второго тура, на котором Мусави должен был собрать голоса «против Ахмадинеджада». Расчёт был на то, что Ахмадинеджад получит в первом раунде самое большее 10-12 миллионов голосов из 28-30 миллионов человек, которые могли бы проголосовать (из всего электората в 46,2 миллионов). Соответственно, если бы выборы вышли на второй тур, Мусави оказался бы в выигрыше, так как голоса, отданные за Резаи и Карруби, являлись в сущности голосами «против Ахмадинеджада».

Режим находился уже в процессе выборов, когда стало понятно, что за шумными требованиями смены президентского руководства Рафсанджани на самом деле нацелился на лидерство Хаменеи, и что выборы являются опосредованной войной с ним. Размолвка между Рафсанджани и Хаменеи уходит корнями в конец 1980-х, когда Хаменеи принял на себя руководство в 1989 году.

Рафсанджани был одним из доверенных назначенцев имама Хомейни в первом Революционном совете, тогда как Хаменеи вошёл в него лишь на более позднем этапе, когда совет увеличил количество своих членов. Таким образом, Рафсанджани навсегда затаил обиду, что Хаменеи разрушил его планы на пост Верховного лидера. Влиятельное духовенство, близкое к Рафсанджани, пустило слух, что Хаменеи не хватает необходимых религиозных знаний, что он был нерешительным в качестве исполнительного президента, и что процесс выборов был спорным, что бросило тень сомнения на легитимность его назначения.

Влиятельные духовные лица, подстрекаемые Рафсанджани, заявили, что Верховный лидер должен быть не только религиозным авторитетом (муджтахид), но и должен быть образцом для подражания (марджа или муджтахид с религиозными последователями), и что Хаменеи не отвечает этому требованию – в отличие от самого Рафсанджани. Развенчание Хаменеи опиралось на поверхностный аргумент, что его религиозное образование вызывает сомнения. Язвительные замечания духовных лиц, связанных с Рафсанджани, продолжались до начала 1990-х годов. Таким образом, Хаменеи начинал отчасти неуверенно, и в течение большей части того периода, когда Рафсанджани был у власти в качестве президента (1989-1997 гг.), он, осознавая своё положение, вёл себя сдержанно.

В результате Рафсанджани имел больше власти как президент, чем кто-либо, бывший на этом посту когда-либо в Тегеране. Но Хаменеи ждал благоприятного момента и постепенно начал расширять своё влияние. Если ему не хватало авторитета среди духовенства Ирана, то он более чем компенсировал это тем, что привлёк на свою сторону аппарат сил безопасности, особенно – министерство разведки и безопасности КСИР (корпус стражей исламской революции) и добровольческие отряды «Басидж»*.

* Добровольческие отряды народного ополчения ИРИ. Численность «Басидж» – около 10 млн. человек

Пока Рафсанджани водил дружбу с духовенством и базаром, Хаменеи обратился к группе способных молодых политиков с опытом службы в разведке или в силах безопасности, которые возвращались домой с полей сражений ирано-иракской войны. Таких, как Али Лариджани – нынешний спикер Меджлиса, Саид Джалили, являющийся в настоящий момент секретарём Совета национальной безопасности, Эззатолла Заргами – глава государственной Организации радиовещания и телевидения, и, конечно, сам Ахмадинеджад.

Власть Хаменеи неизбежно усилилась, как только он добился лояльности КСИР и «Басидж». К тому времени, когда завершилось президентство Рафсанджани, Хаменеи уже стал главой всех трёх ветвей правительства и государственных СМИ, главнокомандующим вооружённых сил и даже главой таких прибыльных учреждений как Мавзолей Имама Резы и «Фонд Угнетённых», имеющих почти безграничные возможности для оказания политического покровительства.

В итоге, следовательно, властная структура приобрела сегодня характер огромного патриархального аппарата политического руководства. Поэтому проницательные аналитики попали в самую точку, заключив, что Ахмадинеджад никогда бы по своему желанию не атаковал публично напрямую Рафсанджани во время скандальных теледебатов с Мусави 4 июня в Тегеране.

Ахмадинеджад сказал: «Сегодня мне противостоит не только один г-н Мусави, так как есть три следовавших друг за другом правительства г-на Мусави, г-на Хатами и г-на Хашеми [Рафсанджани], выставленных против меня». Он нанёс совершенно очевидный удар по Рафсанджани за то, что тот руководит планом по его свержению. Он сказал, что Рафсанджани пообещал Саудовской Аравии падение его правительства. Рафсанджани парировал через несколько дней, обратившись с сообщением к Хаменеи, в котором потребовал, чтобы Ахмадинеджад отказался от своих слов «с тем, чтобы не было необходимости в судебном иске».

«Я ожидаю, что Вы разрешите ситуацию для того, чтобы погасить огонь, дым от которого виден в атмосфере, и примете меры, чтобы расстроить опасные козни. Даже если бы я мог вынести эту ситуацию, нет сомнения в том, что некоторые люди, партии и группировки не потерпят эту ситуацию», – предупредил гневно Рафсанджани Хаменеи.

Одновременно Рафсанджани также собрал своих сторонников среди духовенства. Группа из 14 старших в городе Кум духовных лиц вступили в спор на его стороне. Это стало актом безысходности со стороны корыстных интересов, которые впали в отчаяние из-за впечатляющего подъёма КСИР в последние годы. Но если расчёт Рафсанджани был на то, что «мятеж» внутри духовенства лишит Хаменеи решимости, то он неправильно истолковал властный расклад в Тегеране. Хаменеи сделал самое худшее, что было возможно в отношении Рафсанджани. Он просто проигнорировал «Акулу».

КСИР и добровольцы «Басидж», число которых достигает десятков миллионов, были быстро мобилизованы. Они объединились с бедняками из сельских районов, которые обожают Ахмадинеджада как своего лидера. Это стало повторением выборов 2005 года. Явка избирателей была беспрецедентной – 85%. В течение нескольких часов после объявления подавляющей победы Ахмадинеджада Хаменеи выступил с её одобрением, приветствовав то, что высокая явка избирателей стала «настоящим торжеством».

Он сказал: «Я поздравляю ... народ с этим крупным успехом и прошу всех быть благодарными за это божественное благословение». Он предостерёг молодёжь и «сторонников избранного кандидата и сторонников других кандидатов», чтобы они были «полностью бдительными и избегали провокационных и подозрительных действий и речей».

Послание Хаменеи для Рафсанджани прямолинейно – признай вежливо поражение и держись в стороне от дальнейших интриг. Выборы в пятницу гарантируют, что резиденция Верховного лидера Хаменеи несомненно останется средоточием власти. Это штаб-квартира президента страны и вооружённых сил Ирана, особенно КСИР. Это источник трёх ветвей правительства и узловой центр внешней и экономической политики и политики обеспечения безопасности.

Обама, возможно, обдумывает прямое взаимодействие с Хаменеи. Это сложная задача.

М.К. Бхадракумар
Источник: "ИноСМИ"
Оригинал публикации: "Asia Times"