Лента: Политика

Международный дебют нового президента страны Барака Обамы станет для США главным содержанием предстоящего антикризисного саммита "большой двадцатки" ведущих мировых держав в Лондоне. Молодой лидер заведомо не несет ответственности за те упущения в финансово-экономической политике, которые допускались его предшественниками и привели к возникновению кризиса, вспыхнувшего на финансовых рынках США и перекинувшегося оттуда на другие страны и регионы. Но расхлебывать эту кашу предстоит ему и его "команде", и в Белом доме, естественно, рассчитывают сделать это с минимальными потерями для международного престижа и влияния США.

"Перезагрузка"

Конкретные планы работы Обамы в Лондоне пока не обнародованы. Известно, однако, что важной составной частью этих планов должна стать его первая личная встреча с президентом России Дмитрием Медведевым. Подготовка к ней уже идет полным ходом, и именно от нее ждут сигналов, которые позволили бы наполнить реальным содержанием выдвинутый Белым домом тезис о "перезагрузке" российско- американских отношений.

Едва ли не главным из этих сигналов должно стать решение о безотлагательном проведении полноформатного двустороннего саммита лидеров России и США. Официально это пока не подтверждено, но министры иностранных дел двух стран уже говорили об этом в Женеве, и сейчас предполагается, что в первых числах июля – перед самым началом саммита "большой восьмерки" ведущих мировых держав на итальянском острове Маддалена – Обама нанесет визит в Россию.

Если эти планы будут реализованы, то, разумеется, личные встречи и переговоры президентов дадут мощный толчок развитию двусторонних отношений России и США на всех направлениях – от вопросов военно-политической стабильности и международной безопасности до торгово-экономических и инвестиционных связей, энергетического диалога и т.д. Вместе с тем дипломаты с обеих сторон заранее предостерегают против чрезмерно завышенных ожиданий.

Основания для подобной сдержанности имеются. Не секрет, что под занавес пребывания у власти предыдущей республиканской администрации Джорджа Буша – несмотря даже на его хорошее личное взаимопонимание с Владимиром Путиным, которое оба они ценили и от которого никогда публично не отказывались, – отношения между Москвой и Вашингтоном серьезно обострились.

Непосредственным поводом для этого послужили известные события в Грузии, после которых Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Власти и пресса США закатили тогда истерику по поводу воображаемых "посягательств" Москвы на независимость соседей из ближнего зарубежья, а заодно припомнили и целую кучу других предполагаемых "грехов" – от несоответствия российской демократии американским стандартам до сохранения связей России с Ираном и отказа поддержать серьезное ужесточение санкций против этой страны.

Со своей стороны, российские политики и политологи предъявляют Америке свой счет, и гораздо более крупный. Пересказывать все претензии не имеет смысла, но основные "болевые точки" известны: это попытки Вашингтона сеять разноцветную "демократизаторскую" смуту на постсоветском пространстве, а также планы придвижения вплотную к российским границам вооружений и военной инфраструктуры США и НАТО, включая компоненты стратегической системы ПРО.

Для прежних властей США это были своего рода "навязчивые идеи", не подлежавшие не только оспариванию, но по сути и обсуждению. Нынешние хозяева Белого дома говорят, что у них подобной одержимости нет и что они готовы исходить из практической целесообразности тех или иных шагов. Но никаких вариантов они при этом для себя не исключают. А специалисты, внимательно наблюдающие за их действиями со стороны, утверждают, что никаких реальных практических изменений в действиях США на обоих этих направлениях до сих пор не произошло.

С независимостью Абхазии и Южной Осетии американцы не соглашались и не согласятся /об этом, кстати, представители администрации Обамы говорят публично, хотя и не очень громогласно/. Грузию и Украину они как вели "за руку" к дверям в НАТО, так и ведут, пусть и не настаивая пока на официальном предоставлении Киеву и Тбилиси подготовительного "плана действий". Деньги на программу ПРО как выделялись, так и выделяются, даже в условиях нынешнего кризиса.

Реальных споров о том, соответствуют ли все эти планы хотя бы интересам самих США, в Америке не слышно. Да и кто же здесь станет всерьез возражать против "защиты страны, ее друзей и союзников от ракетных угроз" или "продвижения свободы и демократии" по всему миру? Политкорректность обоих лозунгов кажется самоочевидной – и подкрепляется, надо думать, смутным или вполне осознанным ощущением, что внешнеполитически эти лозунги должны быть для США просто выгодны. Отдельные редкие выражения сомнений или даже возражений, насколько можно судить, реально в расчет не берутся, а воспринимаются просто как дань еще одной внушающей гордость традиционной ценности – плюрализму мнений.

Другое дело, что все это, разумеется, не мешает и дипломатам заниматься своей работой. Вот уже несколько недель – по меньшей мере с тех пор, как стало известно об обмене личными президентскими посланиями между Кремлем и Белым домом, – в Вашингтоне не умолкают слухи о том, будто готовится некий политический "размен" по наиболее важным для каждой из сторон темам, причем для США в качестве таковой выступает Иран.

Дипломаты хором говорят, что на самом деле в посланиях ничего подобного не было. В начале марта даже самому Обаме пришлось опровергать публикацию "Нью-Йорк таймс" на эту тему. Но при этом его слова о том, что "если нам удастся ослабить стремление Ирана к ядерному оружию, то это снизит необходимость в системе ПРО", пожалуй, только усилили впечатление, что дыма без огня не бывает.

Главная тема

Как бы то ни было, главной темой для обсуждения в Лондоне будет все же ситуация в экономике и финансах. Выглядит она сейчас удручающе и к тому же продолжает ухудшаться. К подготовительному мартовскому совещанию финансистов "двадцатки" в Хоршеме /Великобритания/ МВФ подготовил обновленный прогноз, согласно которому в мире ожидается спад на 0,5-1,0 проц. в 2009 г и рост на 1,5-2,5 проц. в 2010 г. У США соответствующие показатели – минус 2,6 проц. и плюс 0,2 проц., в зоне евро – минус 3,2 проц. и плюс 0,1 проц., в Японии – минус 5,8 проц. и минус 0,2 проц. Отдельной оценки по России в докладе нет; в феврале Фонд прочил ей сокращение ВВП на 0,7 проц. в нынешнем и рост на 1,3 проц. – в будущем году.

Кстати, "плюсовые" прогнозы аналитиков МВФ на 2010 г. не должны вводить в заблуждение. По сути они обозначают лишь предположение МВФ, что в новом году должно начаться экономическое оздоровление. Фонд вообще предпочитает исходить из наиболее оптимистичных сценариев и постепенно их корректировать в сторону понижения. О возможности такой корректировки он сам всегда честно предупреждает при перечислении "факторов риска", сейчас именно это и происходит. К тому же не следует забывать, что в нормальных условиях он считает все показатели роста в пределах плюс 2-3 проц. свидетельством экономического застоя, если не спада.

Домашние заготовки США к форумам "двадцатки" были обнародованы министром финансов Тимоти Гайтнером перед встречей в Хоршеме. Судя по его высказываниям, центральным пунктом их было "существенное увеличение "чрезвычайных" ресурсов МВФ" за счет резкого увеличения размеров так называемого "Нового соглашения о займах" /НСЗ/ в рамках этой организации.

Согласно справке минфина США, НСЗ – это пакет кредитных соглашений между МВФ и 26 странами и институтами, созданный после финансового кризиса 1994 г. в Мексике. Сейчас резервы НСЗ оцениваются примерно в 50 млрд долларов. Гайтнер считает, что их следует увеличить "в пределах до 500 млрд долларов", а членство в НСЗ – расширить "за счет дополнительных стран "двадцатки". В настоящее время ни Россия, ни, например, Китай в этом соглашении не участвуют.

Назвав НСЗ "хорошим рычагом" для США, министр сообщил, что сейчас американская доля в этом пакете составляет 20 проц., т.е. около 10 млрд долл. На вопрос о том, готов ли Вашингтон в случае предлагаемого расширения программы довести свой взнос до 100 млрд долл., Гайтнер ответил: "Это зависит отчасти от того, кто присоединится и в каких долях". По поводу общего ожидаемого размера НСЗ он сказал, что резервный фонд должен быть "эффективным и внушающим доверие в условиях кризиса нынешних масштабов".

Ранее директор-распорядитель МВФ Доминик Стросс-Кан выдвинул, а Совет директоров Фонда поддержал инициативу по увеличению вдвое свободных ресурсов МВФ – до 500 млрд долларов. Однако, речь тогда шла о Фонде в целом, а не только о НСЗ. Идея Гайтнера, как сам он подтвердил, была новым американским предложением.

Забавно, что МВФ устами своих официальных представителей сразу ее поддержал, но при этом не смог даже толком объяснить, что она означает – хотя бы по цифрам. Ведь Вашингтон, насколько можно было судить, призвал с помощью расширения НСЗ утроить ресурсы Фонда, а не удвоить, как предлагал Стросс-Кан.

Как пояснили корр. ИТАР-ТАСС специалисты, план Гайтнера привлекателен для США прежде всего тем, что предполагает увеличение ресурсов МВФ не на постоянной, а на временной основе (многие, в том числе и Россия видят в этом один из основных его недостатков, поскольку добиваются постоянного перераспределения национальных квот). Кроме того, он позволяет привлекать других доноров – по меньшей мере пропорционально их квотам в МВФ. Отказаться от участия странам было бы затруднительно: во-первых, по соображениям международной солидарности в связи с кризисом, а во-вторых, чтобы не создавать впечатления собственной финансовой слабости.

Еще один плюс в глазах Вашингтона – централизация в МВФ всех программ антикризисной помощи нуждающимся странам. Распылять собственные ресурсы США сейчас позволить себе не могут, но и выпускать антикризисные программы из-под своего контроля они, видимо, не хотят. В Фонде же они – крупнейший акционер, обладающий блокирующим пакетом голосов.

Наблюдатели гадают, не означает ли идея резкого наращивания резервов МВФ, что в Вашингтоне заранее готовятся к новым крупным спасательным операциям, в том числе, например, и в Западной Европе. Могут, видимо, срочно понадобиться дополнительные "вливания" и восточноевропейским столицам, включая Киев. У него, кстати, отпадет необходимость просить кого-либо о двусторонних займах, если свободных денег будет достаточно у МВФ. Другое дело, что многие антикризисные программы Фонда изначально предполагают софинансирование другими организациями и отдельными странами. Так, например, стабилизационные кредиты МВФ Белоруссии и Армении выделялись при понимании того, что собственные займы Минску и Еревану параллельно предоставит и Россия.

Вероятный итог

Как бы то ни было, по мнению специалистов, решение о пополнении резервов МВФ скорее всего станет наиболее конкретным и осязаемым итогом предстоящего саммита "двадцатки". Уже объявлено что Япония и ЕС одолжат Фонду по 100 млрд долларов. Если США в рамках своей инициативы дадут еще столько же, то с учетом изначально имевшихся у МВФ 250 млрд долл. даже до вроде бы заявленного Вашингтоном уровня в 750 млрд долл. будет недоставать "всего" 200 миллиардов.

Фактически останется договориться, в каких долях "скинутся" остальные ключевые игроки. При этом большинство вопрошающих взглядов будет заведомо обращено на Китай. Тому, насколько известно, сильно раскошеливаться не хочется, да и, собственно говоря, с какой стати он должен выручать тех, кто гораздо богаче его самого? Тем более, что и голос у него в том же МВФ пока несравним ни с американским, ни с западноевропейским, а реальный пересмотр национальных квот в Фонде США предлагают теперь "в ускоренном порядке" завершить лишь к февралю 2011 г...

Но, с другой стороны, успех антикризисного саммита заведомо должен выражаться прежде всего в единстве и сплоченности его участников, и нажим в этом направлении на всех них будет очень сильным. Да и первую двустороннюю личную встречу своего лидера с новым президентом США – такую же, как и у России, – Китай, разумеется, тоже хочет провести как можно более удачно.

Кстати, насколько известно, Обама предполагает встретиться в Лондоне еще и с главой индийской делегации. Если эти ожидания сбудутся, получится, что он пообщается со всеми лидерами стран БРИК. Бразильского президента он недавно принимал в Белом доме.

У себя дома американцы пытаются бороться с кризисом прежде всего с помощью так называемых "стимулов", т.е. массированного "вливания" в экономику казенных средств. Счет стоимости спасательных программ идет на сотни миллиардов и даже на триллионы долларов. Этот же подход США настойчиво рекомендуют и своим иностранным партнерам: так, если глава МВФ Стросс-Кан в свое время призывал использовать для тушения финансово-экономических пожаров 2 проц. ВВП "в среднем" и "по мере возможности" конкретных стран, то Гайтнер предложил сделать это официальным нормативом "двадцатки" и поручить тому же Фонду контролировать его исполнение.

В континентальной Европе, однако, судя по комментариям печати, подобная "обязаловка" понимания не нашла. Во всяком случае, в итоговом коммюнике хоршемской встречи она закрепления не получила. Со своей стороны, американцы без всякого энтузиазма относятся к настойчивым призывам стран ЕС к созданию наднациональных органов глобального финансового регулирования. Американские консерваторы заранее предупреждают, что станут рассматривать любую возможную сделку такого рода, как "ограничение суверенитета" США в области экономической политики. Даже в условиях нынешнего чрезвычайного экономического положения администрация Обамы не может "подставляться" под такого рода критику, тем более, что ее и так уже подозревают в попытке насаждения в стране "социализма" западноевропейского образца.

В целом в преддверии саммита в Лондоне ожидания, связываемые с ним, откровенно невысоки. Все согласны с основными целями – остановить разрастание кризиса и подготовить почву для возобновления экономического роста, безотлагательно помочь наиболее нуждающимся /прежде всего странам Балтии и Восточной Европы/, не допустить всплеска экономического эгоизма и протекционизма, усилить на будущее механизмы финансового надзора и регулирования. Но как конкретно все это сделать, как объединить для решения общих задач национальные и международные усилия, похоже, никто не знает. "Экономика глобальная, задеты все, а каждый всегда спасается сам", – вздохнул по этому поводу в недавней беседе с корр. ИТАР-ТАСС один из самых авторитетных российских финансистов, бывший первый зампред ЦБР Олег Вьюгин.

Удивляться тут, кстати, нечему. Охотников поступаться во имя общечеловеческих ценностей национальными интересами в реальной политике всегда немного. И в нынешних кризисных условиях каждый действительно по мере сил старается прежде всего укрепить свои позиции, оградить эти самые интересы. Для этого как минимум необходимо иметь право голоса там, где реально вырабатываются наиболее значимые решения. И Россия, между прочим, вполне может испытывать удовлетворение по поводу того, что впредь без нее не обойдутся ни в Базельском комитете по банковскому надзору, ни в Форуме по финансовой стабильности.

ФФС – это детище финансовой "большой семерки" ведущих мировых держав, которому она поручила выработку основных рекомендаций по борьбе с нынешним кризисом. Изначально /с 1999 г./ в него входили представители финансовых властей 12 стран мира и профильных международных организаций, включая МВФ, ВБ и тот же Базельский комитет. В Хоршеме было решено расширить состав Форума за счет подключения к нему всех членов "двадцатки".

Кстати, там же была, кажется, наконец упразднена и прежняя порочная практика, в соответствии с которой высшие посты в МВФ и ВБ негласно "делили" между собой представители США и Западной Европы. За то, чтобы кандидаты на эти посты отбирались "открыто и по заслугам" /именно так записано в хоршемском итоговом коммюнике/, давно боролись многие страны мира, включая Россию.

Субъективные факторы

Как реально будет выполняться это обещание, покажет будущее. Очевидно, однако, что в условиях "американского" по происхождению глобального кризиса Вашингтону становится все труднее отстаивать свои явные и тайные привилегии в мировой финансовой системе. Помимо объективных обстоятельств дело для них осложняется еще и субъективными факторами.

Взять хотя бы то, что в отличие от самого Обамы ключевые игроки его экономической команды фактически стояли у истоков нынешнего кризиса. Многие специалисты видят эти истоки в так называемом "законе о модернизации финансовых услуг" в США, принятом в ноябре 1999 г. Сняв прежние ограничения, он открыл двери для прямой конкуренции коммерческих и инвестиционных банков, брокерских и страховых компаний и т.п., – а одновременно и для надувания лопающихся теперь "пузырей". На стол президенту Биллу Клинтону его положил для подписания тогдашний министр финансов США Лэрри Саммерс – ныне главный экономический советник Обамы в Белом доме, который по идее должен сопровождать шефа и на саммите "двадцатки". Гайтнер был заместителем Саммерса по международным вопросам и считался его протеже.

Теперь уже сам Гайтнер стоит во главе минфина США. Стартовал он при всей своей блестящей репутации откровенно слабо. И дело не только в том, что еще до официального утверждения Сенатом США он "нарвался на скандал" в связи с прошлой неуплатой налогов на довольно крупную сумму – якобы по недоразумению, довольно странному для профессионального финансиста. Вступив 26 января в должность, он успел за прошедшие с тех пор несколько недель сделать целый ряд неудачных шагов, вызвавших крайне негативную реакцию рынков. В итоге теперь в Вашингтоне звучат довольно настойчивые призывы к его отставке, и Белому дому, включая и самого президента, приходится расходовать на его личную защиту драгоценный политический капитал.

Вряд ли, конечно, кто-либо из иностранных партнеров станет колоть глаза Саммерсу и Гайтнеру /не говоря уже об их общем начальнике/ их прошлыми ошибками. Но, с другой стороны, точно так же маловероятно, чтобы кто-нибудь когда- нибудь впредь стал воспринимать их рекомендации, как истину в последней инстанции.


Источник:"Компас" ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.