Лента: Политика

Во внешнеполитическом курсе России и Китая центральноазиатское направление исторически было одним из ключевых. Это представляется вполне естественным, поскольку именно этот регион в центре Евразии по своему географическому, экономическому и политическому положению, а также вопросам обеспечения стратегических интересов РФ и КНР играл и играет огромную роль.

Распад Советского Союза и появление на мировой арене новых независимых, суверенных государств в Центральной Азии создали совершенно новую геополитическую ситуацию не только в этом регионе, но и во всем мире.

Если проследить политику Китая в отношении новых субъектов международного права, новых независимых соседей, то в первую очередь, как представляется, следует отметить, что поначалу Пекин основное внимание уделял решению погранично-территориальных проблем. Именно это направление во внешней политике Китая стало главным и определяющим в начале 90-х годов – периоде зарождения сотрудничества с государствами Центральной Азии. Следует отметить, что для Китая, как впрочем и для России, политика по решению погранично-территориальных вопросов с новыми странами была, в первую очередь, эффективным способом обеспечения и защиты своих национальных интересов, а кроме того давала возможность оказывать влияние на них с целью продвижения своих стратегических интересов в этом регионе.

Специфика и сложность вопроса заключалась в том, что советско-китайская граница общей протяженностью более 7000 км после распада СССР была разделена на границы между КНР и новыми независимыми странами. Китай одним из первых в 1992 году объявил о своем признании новых государств и выступил за незамедлительное решение пограничных вопросов. Как известно, созданная в первой половине 1992 года в Минске рабочая группа по решению пограничных проблем в формате объединенной делегации России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и делегации Китая /в формате "4 плюс 1"/, позволила решить все проблемы и закрепить достигнутые договоренности в соответствующих соглашениях.

Таким образом, именно решение пограничных проблем позволило Китаю и странам Центральной Азии создать предпосылки для взаимного доверия, основы архитектуры своих отношений, которые на сегодняшний день характеризуются стабильностью и многоплановым сотрудничеством.

Активизация и повышение роли Китая в Центральной Азии является одним из приоритетных направлений внешней политики Пекина. При этом следует отметить, что для Китая в этом регионе есть две важные сферы обеспечения своих стратегических интересов – это вопросы безопасности и экономического сотрудничества. Для КНР по-прежнему существует ряд угроз, которые напрямую соприкасаются с центральноазиатским регионом. К этим угрозам, в первую очередь, следует отнести уйгурский сепаратизм внутри страны, религиозный экстремизм и терроризм, наркотрафик. Не может не беспокоить и ситуация в соседнем Афганистане, где несмотря на действия сил натовской коалиции против талибов кардинальных успехов пока не достигнуто. Успешное решение этих крайне сложных и насущных проблем для Китая во многом зависит от уровня координации, взаимодействия и сотрудничества как с государствами Центральной Азии и Россией на двустороннем уровне, так и в рамках международных организаций, и прежде всего в Шанхайской организации сотрудничества /ШОС/.

В настоящее время ШОС, являясь по сути своей новым международным институтом, занимает прочное место в политической жизни стран Центральной Азии. Под ее эгидой реализуется ряд крупных проектов, позволяющих в значительной мере повысить уровень взаимного доверия стран- членов этой организации, а также оказывать позитивное влияние на развитие мировых процессов. В числе таких проектов – создание к 2020 году Свободного торгового пространства ШОС. В рамках этой организации успешно функционирует Региональная антитеррористическая структура – первая в своем роде на всем пространстве Центральной Азии. Опыт деятельности ШОС показывает, что сегодня эта организация имеет достаточно весомые позиции на мировой арене и ее влияние все более зримо ощущается и за пределами границ стран – участниц организации.

Можно с полной уверенностью сказать, что сегодня ШОС охватывает практически все ключевые сферы жизнедеятельности государств Центральной Азии. Одной из отличительных черт деятельности ШОС является то, что организация нацеливает своих членов на консолидацию их внешнеполитических усилий для решения отдельных общих задач. В качестве конкретного примера можно привести решение о подключении ШОС к урегулированию ситуации в Афганистане. Это тем более показательно, поскольку Афганистан имеет в ШОС статус наблюдателя и в последнее время принимает активное участие в заседаниях и саммитах организации. Не секрет, что главным и определяющим условием развития прогресса и достижения значимых результатов в проводимых в странах ЦА, КНР и РФ социально-экономических и политических преобразований является обеспечение безопасности и стабильности. И в этом плане ШОС как раз и представляет собой системообразующий фактор, позволяющий обеспечить безопасность и стабильность стран-членов организации. Таким образом ШОС сегодня является "центром тяжести", под воздействием которого в регионе происходит перестройка механизмов межгосударственного сотрудничества, видоизменяется политическая конфигурация, закладывается прочный фундамент для обновленной экономической интеграции.

Следует особо отметить, что важным элементом укрепления системы функционирования и повышения эффективности ШОС стали договоренности глав государств- членов об организации и проведении совместных военных учений, имеющих важное значение для углубленного и практического развития ШОС и способствующих усилению борьбы с международным терроризмом, как в регионе, так и в мире.

Притягательность ЦА для Китая можно объяснить значительными потенциальными возможностями для Пекина в области экономического сотрудничества. В первую очередь, здесь следует упомянуть энергетическую сферу. Сооружение нефтепроводов представляет для КНР огромный интерес. Как известно, Китай занимает одно из ведущих мест в мире по объемам потребления энергоносителей. По некоторым прогнозам, к 2020 году потребность страны в нефти составит порядка 380-400 млн тонн в год при собственной нефтедобыче 170-180 млн тонн. Поэтому закономерно, что большая часть крупных китайских инвестиций и вложений приходится на энергетическую сферу. Ведущим партнером Пекина в этой области является Казахстан. Китайская энергетическая компания CNPC владеет значительной долей акций в казахской нефтяной компании "Актобемунайгаз". Подписаны крупные контракты с "КазМунайгазом" о разработке и освоении месторождений на Каспии, китайская сторона также приобрела пакет акций компании "ПетроКазахстан" и британской компании в Казахстане "BP Group".

Большой интерес для Китая представляют и газовые поставки из региона. В этом плане главными партнерами КНР являются Казахстан и Туркменистан. До конца этого года планируется сдать в эксплуатацию газопровод "Центральная Азия-Китай", который берет свое начало в Туркменистане и проходит по территории Узбекистана и Казахстана /его общая протяженность составляет 3 636 км/. Реализация этого крупнейшего проекта позволит Китаю ежегодно получать до 30 млрд кубометров природного газа, что составит примерно половину объема добычи газа КНР в 2007 году. Общий объем капиталовложений Пекина в строительство газопровода превысил 7,3 млрд долларов.

Не менее важным является сотрудничество Китая в области развития инфраструктуры стран Центральной Азии. К 2010 году планируется построить китайско-киргизско- узбекскую железную дорогу. В целом, если говорить о строительстве сети железнодорожного сообщения, то обращает на себя внимание, что воплощение в жизнь этих планов принесет огромную выгоду экономикам как стран Центральной Азии, Китая, России, так и государств Южной Азии и Европы, поскольку будут обеспечены взаимные регулярные и бесперебойные поставки грузов по кратчайшим направлениям.

Хотелось бы также обратить внимание еще на один весьма, как представляется, важный фактор, побуждающий Китай к усилению экономического сотрудничества с Центральной Азией. Как известно, китайское руководство приняло стратегический план освоения западных районов страны, поскольку очевидно, что если не вывести экономику этого обширного района КНР из депрессивного состояния, то это может вызвать значительные трудности на пути осуществления социально-экономических реформ, поставить под угрозу стабильность в стране. Для масштабного освоения западных районов Китая крайне необходимы огромные сырьевые ресурсы, которыми как раз и располагают центральноазиатские государства. В этой связи Пекину следует направлять активность бизнеса западных районов страны на соседние страны ЦА, поскольку по уровню своего экономического развития они отстают от Западных стран, но вполне подходят для деловых кругов китайского запада и могут стимулировать их экономику. А, кроме того, западные провинции и автономные районы КНР пока еще не в состоянии успешно конкурировать с приморскими районами страны, экономика которых в основном ориентирована на экспорт для США и Европы. Таким образом, наиболее подходящим вариантом для интенсификации экономического развития западных районов для Китая остаются страны Центральной Азии и Россия.

В целом, оценивая политику КНР в ЦА, следует признать, что ей присущи и некоторые недостатки. Прежде всего, Пекин, как представляется, по-прежнему в большей степени рассматривает этот регион как сырьевой придаток своей экономики: в настоящее время, по оценкам экспертов, запасы нефти и газа в Центральной Азии составляют соответственно 8 и 5 процентов от мировых запасов. Однако такая стратегия вряд ли приведет к тому, что Китай сможет в будущем в полной мере обеспечить свои интересы в этих странах. Нельзя не учитывать, что руководство государств ЦА будет пытаться развивать свою экономику на сбалансированной основе и отходить от зависимости увеличения экспорта своих энергоресурсов. Поэтому Китаю, как представляется, целесообразно сделать основной упор на выстраивание механизмов многопланового и взаимовыгодного экономического сотрудничества с ЦА и Россией. Пекин мог бы также поддержать идею экономической реинтеграции внутри самого региона и даже в рамках ЕврАзЭс, с последующим усилением процессов интеграции в рамках ШОС.

Касаясь политики, роли и места России в этом регионе, необходимо подчеркнуть, что после распада СССР между Москвой и государствами ЦА была сформирована достаточно солидная нормативно-правовая база, которая сегодня регламентирует практически все аспекты и направления многостороннего и двустороннего сотрудничества в сфере безопасности и экономики. Однако существенным недостатком в этом вопросе является слабая практическая реализация договоров и соглашений, которые во многом зависят от уровня политического доверия РФ с каждым из этих государств.

Важно отметить, что на сегодняшний день связи и сотрудничество России с государствами ЦА развиваются по двум основным направления, которые взаимно дополняют друг друга:

1. на двусторонней основе / наглядный пример – развитие отношений с Казахстаном,

2. на многосторонней основе / в рамках ШОС, ОДКБ. ЕврАзЭс/.

В настоящее время самым главным механизмом сотрудничества России со странами ЦА являются Организация Договора о коллективной безопасности /ОДКБ/ и ШОС. В ОДКБ входят 6 государств – Армения, Белоруссия, Россия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Последний саммит этой организации в Москве показал, что она обладает достаточно хорошим потенциалом в плане дальнейшего углубления сотрудничества. Примером этого является договоренность о создании коллективных сил оперативного реагирования /КСОР/. Военное сотрудничество в рамках ОДКБ в настоящее время и на ближайшую перспективу будет вестись по трем основным направлениям:

1. организация и проведение совместных мероприятий органов управления и боевой подготовки вооруженных сил стран-участниц, проще говоря, все мероприятия по укреплению боевого содружества стран будут планировать и проводить совместно;

2. формирование миротворческого контингента Организации;

3. разработка нормативно-правовой базы формирования, функционирования объединенной системы противовоздушной обороны /ПВО/.

Ныне существующая система коллективной безопасности в рамках ОДКБ полностью согласуется с усилиями по формированию общеевропейской архитектуры безопасности. Есть значительный потенциал для сотрудничества с НАТО, в частности, по таким направлениям, как противодействие международному терроризму, борьба с наркотрафиком из Афганистана. За последние годы ОДКБ совершила качественный прорыв, превратившись в многофункциональную региональную структуру по вопросам безопасности с высоким уровня авторитета на международной арене.

Центральная Азия с ее огромными природными ресурсами, важным геополитическим положением по-прежнему приковывает к себе особое внимание стран Запада и США, которые стремятся вытеснить Россию и закрепить за собой доминирующее место. Однако существует ряд факторов, которые препятствуют эффективному проникновению Запада. В странах ЦА по-прежнему сохраняется сильное российское влияние – наличие общего информационного пространства, русскоязычной диаспоры и пророссийских национальных элит, сохраняющиеся тесные культурные и экономические связи с Россией. Кроме того, в странах ЦА сохраняются достаточно серьезные проблемы, оставленные еще со времен СССР и до сих пор требующие совместного с Россией решения. Немаловажным является и то, что большинство населения стран региона составляют мусульмане. Опыт США по созданию демократических институтов в Афганистан и Ираке пока далек от совершенства, и это серьезно настораживает ЦА.

Следует также отметить, что для России Центральная Азия имеет качественно иное значение, чем для Запада. РФ связана с государствами ЦА сотнями тысяч различных связей, что обеспечивает ей широкие возможности для укрепления своего влияния и позиций в регионе. Однако это не должно привести к "самоуспокоению" Москвы и ограничению своего сотрудничества с ЦА вопросами энергетического и военно-политического характера. России, как представляется, необходимо наращивать активную политику и расширять рамки своего участия в решении наиболее актуальных проблем региона.

Еще одной важной проблемой, в решении которой может участвовать Россия, – это экология, борьба с загрязнением окружающей среды. В частности, вопрос сохранения Аральского моря требует экстренного решения. Москва могла бы занять активную позицию в реализации проекта по переброске водных ресурсов сибирских рек в ЦА, что в будущем, с учетом остроты и нарастающего дефицита воды в регионе, может снять возможные предпосылки для появления "водных конфликтов". Кроме того, необходимо совместно решать проблемы нелегальной миграции рабочей силы, теневых капиталов, развития транспортных коммуникаций, транзита энергоресурсов и т.д. Россия могла бы расширить масштабы оказания странам региона технической и гуманитарной помощи, более активно вовлекать их в мероприятия, организуемые на российской территории, оказывать политическую и организационную поддержку кооперационным и хозяйственным связям между РФ и странами ЦА.

Сегодня отличительной чертой мирового развития все более отчетливее становится региональная интеграция. Практически весь мир представляет собой совокупность региональных блоков. Центральноазиатский регион все еще находится на этапе своего становления в качестве самостоятельного и мощного субъекта геополитики. Пока еще рано говорить о том, что в регионе в полной мере обеспечена стабильность и безопасность. Как отмечал в одном из своих выступлений президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, "ЦА – один из потенциальных конфликтогенных регионов. Конфликты в перспективе могут проявиться и внутри региона, и вокруг него, в том числе из-за территории, водных и богатейших природных ресурсов".

Для государств этого региона ближайшие несколько лет /по некоторым прогнозам 8-10 лет/ должны стать определяющими в плане их полного интегрирования в мировую экономическую систему, либо они по-прежнему останутся в качестве сырьевых придатков ведущих мировых держав и транснациональных компаний. В настоящее время руководители стран ЦА все более отчетливо осознают необходимость объединения ресурсов, создания эффективной и взаимосвязанной экономики, совокупный потенциал которой позволит получить признание мировой экономической элиты и обеспечить значительный рост благосостояния населения. В этом плане сегодня одной из ключевых структур, действующей на территории стран ЦА, является Евразийское экономическое сообщество – ЕврАзЭс, в которое помимо стран ЦА – Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, входят также Россия и Белоруссия. Последний саммит в феврале этого года в Москве продемонстрировал новые возможности для укрепления и расширения рамок сотрудничества центральноазиатских государств и России. Это тем более важно, что продолжающийся мировой финансово-экономический кризис затронул все без исключения национальные экономики. И поэтому неслучайно, что к числу главных итогов саммита ЕврАзЭс следует отнести договоренность о создании Антикризисного фонда в объеме 10 млрд долларов. Эта идея впервые прозвучала еще в декабре прошлого года на неформальной встрече на казахстанском курорте Боровое президентов РФ, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Армении. Создание Антикризисного фонда мотивировано желанием его участников выработать единую антикризисную политику и сообща решать проблемы по минимизации последствий кризиса на свои национальные экономики.

К числу позитивных итогов московской встречи относится договоренность о том, что на предстоящей в апреле в Лондоне встрече лидеров "двадцатки" интересы всех членов ЕврАзЭс будет представлять Россия. Это совершенно новый момент в деятельности организации, который на практике расширяет диапазон и рамки сотрудничества как между странами ЦА, так и их взаимодействие с Россией.

В целом несмотря на позитивные моменты в развитии интеграционных процессов стран ЦА, остается ряд острых нерешенных проблем, которые тормозят поступательный процесс и усиливают внутренние противоречия. До сих пор отсутствует четкий механизм реализации принимаемых решений. В сотрудничестве стран региона и РФ, так же, как и в рамках СНГ, ЕврАзЭс, ОДКБ, наблюдается несовпадение позиций государств по отдельным аспектам развития интеграционных процессов. Некоторые принимаемые документы носят общий, рекомендательный характер. К числу острых нерешенных проблем относится вопрос использования водно-энергетических ресурсов в регионе, что вызывает трения между странами ЦА, в частности, Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном. До сих пор остается нереализованным проект создания Международного транспортного консорциума, что весьма затрудняет формирование единой транспортной политики, эффективное развитие транзитного потенциала центральноазиатских государств.

Тормозит процесс сближения и развития и все еще сохраняющийся различный уровень экономического развития стран ЦА. Различия в темпах и масштабах экономической либерализации мешают расширению и увеличению объемов взаимной торговли, преградой на этом пути также являются и различия в формах и методах экономических преобразований. К числу проблем следует отнести неурегулированную миграцию населения региона.

В 21-м веке, как представляется, государства Центральной Азии должны видеть себя не просто как совокупность государств, которые являются соседями, а как единый организм, обладающий собственными геополитическими и геоэкономическими интересами. Проще говоря, эти государства должны стать самостоятельными и мощными игроками на мировой арене в условиях дальнейшего обострения проблем обеспечения энергоресурсами как в глобальном, так и региональном уровне.

Главным и определяющим итогом интеграции и регионального сотрудничества ЦА должно стать создание конкурентоспособных национальных экономик. Только единая, стабильная ЦА может и способна дать ответ на нынешние и будущие угрозы и вызовы мировой глобализации.


Марат Абулхатин, политический обозреватель ИТАР-ТАСС
Источник: по материалам ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.