Лента: Политика

Августовские события на Кавказе и мировой финансовый кризис, ставшие следствием авантюристичной западной политики западных государств во главе с США, предопределили необходимость нового позиционирования основных мировых игроков, их отношение к важнейшим вопросам мировой повестки дня. Едва ли не в первую очередь это относится к России.

Обосновывая меры, направленные на нейтрализацию угроз, создаваемых для России американской системой противоракетной обороны, Президент России Д. Медведев в своем Послании 5 ноября подчеркнул их вынужденный характер: «Мы не раз говорили всем нашим партнёрам, что настроены на позитивное сотрудничество. Хотим действовать против общих угроз, хотим действовать совместно. Но нас, к сожалению, к великому сожалению, слушать не хотят»(1). Победа Барака Обамы, столь оптимистично встреченная как в Европе, так и определенными кругами в России, не должна никого успокаивать – вспомним хотя бы Клинтона с его бомбардировками Югославии. Призывы России к созданию новой системы общеевропейской безопасности вряд ли будут услышаны и в будущем. «Нам придется принять множество тяжелых решений. Очень тяжелых. В том числе в международных делах… Я работал при семи президентах. Я гарантирую, что это случится. Могу дать вам пять-шесть вариантов. Например, Ближний Восток или Россия», – заявил в ходе предвыборной кампании избранный вице-президент США Джозеф Байден, считающийся «асом» в международных делах(2).

В этом контексте активизацию «восточного вектора» российской внешней политики, направленную на экономическое и военно-политическое сближение с партнерами России в Центральной Азии и Азиатско-Тихоокеанском регионе, следует рассматривать как совершенно закономерное явление. Зародившись в середине 1990-х в качестве скромного механизма консультаций по приграничным вопросам, Шанхайская Организация Сотрудничества постепенно становится действенным фактором мировой политики. Об этом однозначно свидетельствует ее активная деятельность, повышенное внимание со стороны новых потенциальных участников. Достаточно сказать, что на сегодняшний момент в орбиту ее деятельности прямо или косвенно вовлечено 4 ядерных государства (включая Индию и Пакистан). Тенденция к расширению организации свидетельствует о том, что крупные евразийские страны переживают разочарование в США и пытаются совместными усилиями и без посредников решать региональные проблемы.

После августовского кризиса на Кавказе политические консультации в формате ШОС приняли особенно интенсивный характер. Еще 25 июля в ходе заседания Совета министров иностранных дел ШОС в Душанбе был одобрен проект Положения о статусе партнера по диалогу ШОС. 28 августа 2008 года была подписана Душанбинская декларация, одним из приоритетов которой стали экономические вопросы: «В условиях замедления роста мировой экономики особое значение приобретают проведение ответственной валютно-финансовой политики, контроль над движением капиталов, обеспечение продовольственной и энергетической безопасности». В конце октября в Астане состоялся Совет глав правительств стран ШОС, в котором приняли участие главы правительств Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана, Китая и Узбекистана.

По итогам заседания Совета глав правительств государств-членов ШОС были приняты решения, касающиеся корректировки Плана мероприятий по выполнению Программы многостороннего торгово-экономического сотрудничества государств-членов ШОС, – о финансовом отчете ШОС по исполнению бюджета за 2007 год, о бюджете ШОС на 2009 год и по некоторыми другим вопросам организационного характера. Главы правительств государств-членов ШОС подписали совместное коммюнике по итогам заседания Совета глав правительств государств-членов ШОС. В присутствии глав правительств государств-членов ШОС подписан протокол между таможенными службами государств-членов ШОС об обмене информацией в области контроля за перемещением энергоресурсов.

Несмотря на отсутствие «прорывных» соглашений, эта встреча стала одной из самых результативных: финансовый кризис значительно подогревает интерес России и Китая друг к другу, а также к различным формам координации усилий на региональном уровне(3). Высказываются предположения, что Москва и Пекин намерены использовать площадку ШОС в качестве «трамплина» для более активного продвижения своих идей по реформированию нынешней валютной системы(4). ШОС состоялась как важный фактор современных международных отношений и в качестве одного из влиятельных субъектов мировой геополитики. В заявлении МИД Республики Казахстан подчеркивается, что ШОС постепенно трансформируется в многопрофильную региональную структуру(5).

Активная деятельность ШОС вызывает откровенное недовольство в Вашингтоне, традиционно усматривающего за ней происки так называемого «китайского гегемонизма» и «российского империализма». Недовольство это само по себе говорит о многом, вспомним основной постулат внешнеполитической стратегии Вашингтона для Евразии: «Несмотря на желания французских и китайских политиков, ни одно противостоящее (Америке) государство или федерация не восстановят (по крайней мере, в ближайшем будущем) систему баланса сил, подобную той, что существовала в Европе в XVIII и XIX веках. Вопреки мечтам идеалистов ни один международный институт не доказал способность к эффективному действию в отсутствие власти, генерируемой и осуществляемой государствами» (6). И разумеется, когда такой союз (или даже намек на него, особенно с участием России и Китая) появляется, задачей американских стратегов является его дискредитация и раскол, и чем раньше – тем лучше.

По мнению А.Коэна, «…Шанхайская Организация Сотрудничества — это инструмент, с помощью которого Китай увеличивает своё влияние в Центральной Азии. Эта структура пока препятствует тому, чтобы США принимали участие в ее работе даже на уровне наблюдателей, хотя подобные права получили Пакистан, Индия и Иран. Возможно, что Китай, Россия и Иран будут стремиться если не выдавливать США, то, по крайней мере, не позволять Вашингтону расширять свое присутствие в регионе»(7).

Если бы даже подобные опасения и не были бы лишены оснований, то тесная координация действий между государствами Евразии, основанная на максимальном взаимном доверии и предсказуемости, очевидно, не имеет альтернатив. Напомним, что поддержка на рубеже 1970-х – 1980-х гг. американцами афганских моджахедов превратила некогда процветающую по региональным меркам страну в выжженную пустыню, источник наркотрафика и международного терроризма. После принятия Стамбульской инициативы и присоединения к ней арабских стран Персидского залива, введения воинских контингентов в Афганистан и создания военных баз в Центральной Азии, с «карманной» Грузией и опорой на натовскую Турцию, казалось, до полного установления американского господства в центре евразийского геополитического пространства рукой подать. Затем состоялся блицкриг в Ираке, на очереди был Иран, но здесь удача изменила Бушу. Сейчас только перманентная война в Ираке стоит американским налогоплательщикам более 8 млрд. долл. ежемесячно(8).

В настоящее время, после фактической оккупации Афганистана «международными миротворцами» под эгидой американцев, никто уже особо не скрывает, что производство наркотиков, а следовательно и экспорт, увеличились в этой стране как минимум в разы(9). Сейчас, после семи лет военных действий в Афганистане, идет речь об очередных договоренностях западного альянса с талибами. Такие договоренности могут создать дополнительные предпосылки для дальнейшей дестабилизации центральноазиатского региона. Не лучшим образом дела обстоят в Ираке, где число жертв среди мирного населения, вызванных американской агрессией, вообще никто не считает. Нападение американцев на Иран, вовсе не снимаемое с повестки дня, способно создать еще более невообразимый хаос непосредственно у южных рубежей России.

Несомненно, американцы усиленно ищут в настоящее время адекватный «ответ» на попытки строительства Москвой, Пекином и их союзниками по ШОС системы региональной безопасности. Некоторые события в Центральной Азии свидетельствуют о том, каких опасностей и угроз можно здесь ожидать в ближайшее время.

Идея о форсированном проникновении и долгосрочном закреплении Соединенных Штатов в богатой энергоресурсами Центральной Азии имеет характер отнюдь не только абстрактных разговоров или аналитических разработок. Речь идет о создании «регионального форума Партнерство по сотрудничеству и развитию Большой Центральной Азии (ПБЦА), в задачу которого войдут планирование, координация и осуществление целого ряда программ, разработанных в США»(10). По замыслу американских стратегов, «если США предпочтут действовать, то им предстоит прибегнуть к разумному лидерству и, не неся особых расходов, выступить в качестве повивальной бабки при возрождении целого региона мирового значения».

Предпринимаются и практические действия. Так, Агентство США по торговле и развитию выделило Таджикистану грант в размере 875,3 тысячи долларов для решения проблем, связанных с недостатком электроэнергии(11). Также США выделили Таджикистану два гранта на общую сумму 13,4 млн долл., согласно официальным заявлениям, на укрепление границы с Афганистаном – основным поставщиком наркотиков в Россию и Европу, сообщило посольство США в Душанбе, передает Reuters. Еще 6,5 млн долл. потрачены на строительство и оборудование таможенных и пограничных зданий контрольно-пропускного пункта Нижний Пяндж. В 2007 г. в этом районе в 180 км к югу от Душанбе был сдан автомобильный мост, построенный на средства США, стоимостью 28 млн долл.(12) Однако где заканчивается бескорыстная забота о безопасности новых независимых государств Центральной Азии и начинается развертывание собственной военной инфраструктуры в регионе под прикрытием высокопарных лозунгов о «демократическом транзите» – вопрос достаточно интересный.

В настоящее время США являются одним из крупнейших торговых партнеров Казахстана. По итогам шести месяцев 2008 года товарооборот двух стран превысил 1,1 миллиарда долларов. Прежний акцент американских инвестиций на энергетической сфере и в целом сырьевом секторе, по всей видимости, сохранится. Америка отводит значимую роль Казахстану в обеспечении региональной безопасности, которая является важной сферой двустороннего сотрудничества и обуславливается ситуацией в Афганистане и антитеррористической деятельностью США. Об этом свидетельствует и недавний (октябрь 2008 г.) визит госсекретаря Кондолизы Райс в столицу Республики. Госпожа Райс отметила, что Казахстан остается одним из "стержней" американской политики в Центральной Азии в период бурных событий в сфере безопасности в регионе от Грузии до Афганистана. В Вашингтоне считают, что без всесторонней кооперации Запада с Казахстаном невозможно не только проводить афганскую политику, бороться с наркотрафиком, международным терроризмом, но и выстраивать всю систему безопасности Европы и Центральной Азии. Казахстан является также ключевым партнером в регионе и для НАТО. Вашингтон выступает "локомотивом" развития сотрудничества НАТО – Казахстан. Среди центральноазиатских государств Казахстан располагает наиболее разветвленными отношениями с альянсом. С принятием в начале 2006 года Индивидуального плана партнерских действий Казахстан стал еще более активно интегрироваться в структуры Североатлантического блока(13).

Отношение ведущих мировых игроков к Узбекистану в последние несколько лет также весьма показательно. После Андижанского мятежа Ислам Каримов побывал с визитом в Пекине, где получил политическую поддержку и солидную экономическую помощь. Потом узбекский президент посетил и Москву, после чего его позиция по отношению к США и их базе в Карши-Ханабад заметно ужесточилась. В резолюции саммита ШОС в Астане (2005 год) было указано, что страны – члены ШОС должны уточнить сроки размещения на своей территории военных баз США, созданных под предлогом проведения антитеррористической кампании против Афганистана. Впоследствии Ташкент потребовал от США вывести базу Карши-Ханабад, получив в ответ беспрецедентную кампанию политико-экономического давления, организованного Вашингтоном в союзе с европейцами.(14) Впрочем, близкая к истерике реакция западного сообщества весьма быстро сменилась заметной активизацией на узбекском направлении. 28 августа в Ташкент прибыл командующий центральным командованием Вооруженных сил США генерал Мартин Демпси. Визит дал повод для предположений о возможном восстановлении военного присутствия США в этой стратегически важной центральноазиатской стране. Ведущий исследователь Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин поясняет истинное значение американских военных объектов в данном регионе: «С точки зрения Пекина военное присутствие США в Центральной Азии — это потенциально «второй фронт» американцев против Китая. С баз в Узбекистане и Афганистане Соединенные Штаты имеют возможность держать под прицелом стратегически важные цели в западных районах Китая, в том числе относящиеся к ядерному комплексу. Кроме того, в случае конфликта США получают возможность блокировать не только восточное побережье Китая, но и его западные наземные коммуникации» (15).

Как представляется, все эти факторы (которые иногда политкорректно называют «многовекторностью») не следует сбрасывать со счетов, недоумевая по поводу сдержанной позиции, занятой союзниками России по ШОС в дни августовского кризиса вокруг Южной Осетии и последующего официального признания Москвой независимости двух бывших грузинских автономий. Известно, что страны ШОС в закрытом режиме полностью поддержали Москву, но официально ограничились одобрением миротворческих усилий РФ в ситуации в Южной Осетии, одновременно подтвердив приверженность принципу территориальной целостности государств(16). В то же время совершенно очевидно, что формальные декларации официального Пекина о поддержке территориальной целостности Грузии ни в коем случае не гарантируют китайские власти от проблем в Тибетском и Синьцзян-Уйгурском автономных районах. Эти проблемы мы могли наблюдать как в месяцы, предшествующие пекинской Олимпиаде, так и непосредственно в дни ее проведения(17). Достаточно напомнить, что интерес США к уйгурским и тибетским сепаратистам имеет долгосрочный характер. На западных рубежах Китая, как ранее в Косово, в случае планомерного «разогрева» ситуации, вполне может высадиться «международный миротворческий контингент». Периодически повторяемые резкие высказывания официальных лиц США в адрес Пекина позволяют предположить, что попытки дестабилизации ситуации в КНР усилятся, а это неизбежно повлияет на ситуацию в Казахстане, Киргизии, Таджикистане и Узбекистане. Эффективно бороться с трансграничными угрозами, искать совместные пути решения афганской проблемы целесообразнее всего именно в рамках ШОС. Углубление этого сотрудничества создаст необходимые предпосылки для более тесной координации внешнеполитического курса России с Китаем и другими союзниками и в иных сферах.

Существует мнение, что основным препятствием на пути еще большей эффективности Шанхайской организации сотрудничества является соперничество России и Китая. Фактор этого соперничества подогревается рядом аналитических центров в России, которые усиленно насаждают в российской элите и обществе страх перед «китайской экспансией», «китайскими территориальными претензиями к России»(18) и т.д. Между тем страх является далеко не лучшим советчиком при принятии ключевых решений по стратегически важным вопросам.

Представляется, что общий вектор развития отношений в треугольнике Россия – США – Китай вряд ли будет развиваться в направлении конфронтации между Москвой и Пекином. В настоящее время КНР совместно с Россией начала все более эффективно конкурировать с США за главенствующие позиции в Центральной Азии. Это не является какой-либо блажью или проявлением так называемых «имперских амбиций», а насущнейшим вопросом российской национальной безопасности – в условиях слабой обустроенности южных рубежей и вероятного провоцирования «партнерами» по «антитеррористической коалиции» всплесков активности радикального политизированного ислама в регионе.

Словом, американская евразийская стратегия всемерно способствует тому, чтобы сотрудничество между нашими странами – Россией и Китаем – превалировало бы над факторами конкуренции. В новой международной ситуации для России жизненно важно поддержание стабильности в прилегающих к ее границам регионах, что гармонизирует жизненно важные интересы нашей страны с аналогичными интересами Китая, Индии, центральноазиатских участников ШОС(19). В статусном отношении она не является военным блоком, как НАТО, ни открытым регулярным совещанием по безопасности, как АСЕАН, занимая промежуточную позицию.(20) Трансформация ШОС в организацию, способную эффективно решать в том числе и вопросы совместных действий в сфере обороны, будет становиться все более актуальной по мере роста инициируемой извне напряженности на евразийском континенте. И здесь важно действовать на опережение, адекватно формировать ответы на вызовы завтрашнего дня, используя весь спектр имеющихся возможностей.


Андрей АРЕШЕВ
Источник: "Фонд Стратегической Культуры "

Статья опубликована в журнале «Военный Дипломат», 2008, № 4-5, стр. 3-11.


1 Послание Федеральному Собранию Российской Федерации [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kremlin.ru/

2 Цит. по: Сёмин К. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: Большие перемены http://www.vesti7.ru/news?id=12873

3 Становая Т. Шанхайское антикризисное сотрудничество [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.politcom.ru/article.php?id=7118

4 ШОС готовится к смене финансовой архитектуры. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ancentr.ru/data/events/event4059.html

5 Сообщение информационного агентства Казинформ, 29 октября 2008 г.

6 Коэн Э. История и гипердержава. Россия в глобальной политике. 2004. № 5

7 А.Коэн – "Большие Игры" в Средней Азии: борьба за природные ресурсы вообще и за энергию в частности [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1121580120

8 Юртаев В. Иран: новая ситуация [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.fondsk.ru/article.php?id=1710

9 Поток наркотиков из Афганистана в страны Европы через центральноазиатские государства увеличился в 2,5 раза после падения режима талибов (Центральная Азия озабочена наркотрафиком из Афганистана [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.centrasia.ru/newsA.php4?st=1085751300). Некоторые данные приводятся например в статье Н. Войтенко "Экономические аспекты борьбы с производством наркотиков в Афганистане и наркотрафиком" // Журн. "Право и безопасность". – 2005. – № 1 (14).

10 Стар Фр. Партнерство в Центральной Азии. Россия в глобальной политике. 2005. № 4.

11 Таджикистан: Энергетический грант [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.eprussia.ru/epr/109/8464.htm

12 США выделили Таджикистану два транша на 20 млн долл. на укрепление границы с Афганистаном [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.rbc.ua/rus/newsline/2008/08/23/417959.shtml

13 Казахский политолог: Соединенные Штаты испытывают огромные трудности на пути "триумфального транзита" демократии в страны Центральной Азии [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.regnum.ru/news/1079054.html

14 Абросимов И. Россия теснит США в Узбекистане // Известия. – 2005. – 1 авг.

15 Тренин Д. Малая игра: геополитическое соперничество грозит заслонить борьбу с терроризмом. Брифинг Московского Центра Карнеги. Том 7. Вып. 8. С. 3.

16 Гамова С., Панфилова В. Молчание союзников // Независимая газета. – 2008. – 4 сент.

17 См., напр.: Пулемет для наглядности. На окраине Бишкека обнаружено американское оружие // Российская газета. – 2008. – 6 авг.

18 Например, российско-японские отношения в значительной степени тормозятся поддерживаемыми США территориальными претензиями Токио на Курильские острова. Подобная же тактика применялась Вашингтоном в период ухудшения еще советско-китайских отношений в 1960-70-х гг.

19 Клименко А. Проблема энергетического обеспечения и обострение борьбы за энергетические ресурсы // В сб.: Шанхайская Организация Сотрудничества: к новым рубежам развития. М. Институт Дальнего Востока. 2008. С. 141.

20 Зимонин В. Шанхайская Организация Сотрудничества и евразийское измерение безопасности // Там же. С. 202.