Лента: Политика

26 марта с.г., выступая на первом в 1387 иранском году (март 2008 – март 2009) заседании правительства ИРИ, президент М. Ахмадинежад подтвердил свое намерение провести в стране значительные экономические преобразования. Ранее он неоднократно заявлял, что не желает больше мириться с ситуацией, когда малая часть населения сконцентрировала в своих руках значительные объемы собственности, не платя при этом «справедливый» размер налогов, монополизировала контроль за внешней торговлей страны и является основным реципиентом предоставляемых льгот. В ходе выступлений М. Ахмадинежад много раз подчеркивал намерение руководства ИРИ до конца 1387 г. установить в стране социальную справедливость и объявить войну неким «врагам народа».

Оппоненты правительства, не дожидаясь, когда оно огласит подробный план действий, поставили масштабность и эффективность грядущих преобразований под сомнение, указывая на то, что М. Ахмадинежад и его команда еще ни разу не реализовали своих обещаний в социально-экономической сфере, которые действительно могли бы способствовать дальнейшему развитию страны. Наоборот, опираясь на результаты внутренней политики кабинета министров за прошедший 1386 иранский год (март 2007 – март 2008), критики приходят к выводу о деструктивном влиянии на ситуацию принимаемых М. Ахмадинежадом решений. В адрес президента активно звучат обвинения в усилении зависимости экономики ИРИ от экспорта нефти, способствовании росту инфляции и объемов денежной массы, незаинтересованности в реализации приватизационной программы, отходе от целей и задач, поставленных в четвертом Пятилетнем плане экономического развития страны, отсутствии четкой программы действий. Бывший замминистра экономики и финансов Ирана М. Сафаи-Фарахани даже назвал более чем двухлетний период руководства М. Ахмадинежада «временем упущенных возможностей».

Действительно, к лету 2005 г. перед Ираном открывался целый ряд заманчивых перспектив, которые давали возможность не только улучшить внутреннее социально-экономическое положение страны, но и упрочить позиции Тегерана в регионе. Неплохие отношения с соседями, в первую очередь с бывшими советскими республиками Закавказья и Средней Азии, Ираком, Афганистаном, частично Пакистаном позволяли Ирану выйти со своими товарами на новые для него перспективные внешние рынки, превратить страну в крупный узел международного транзита товаров, а также значимого экспортера газа и электроэнергии. Важным подспорьем в этом деле могли стать неожиданно возросшие доходы ИРИ от продажи нефти. Задачу по получению 92 млрд долл. США от ее экспорта, которую изначально планировалось реализовать за весь период воплощения в жизнь четвертого Пятилетнего плана экономического развития, правительству удалось выполнить в первые полтора года. При условии правильного освоения данных средств за счет направления их на развитие экономики, а не на покрытие текущих расходов кабинет министров смог бы решить ряд насущных проблем по сокращению безработицы и укреплению внутренних производственных мощностей, что в целом привело бы к улучшению общей социальной ситуации в стране. Однако, по мнению экспертов, воспользоваться предоставленными возможностями руководство ИРИ смогло лишь частично.

Во многом это произошло благодаря отсутствию четкой, свободной от идеологии и популизма государственной стратегии экономического развития. Рассматривая бюджеты ИРИ на 1386 и 1387 гг. аналитики указывают на наличие в них целого ряда пагубных тенденций. Так, бюджет страны на 1387 г., несмотря на все заявления руководства ИРИ, вырос по сравнению с предыдущим годом на 15% (по другим данным на 25%)) и сохранил нацеленность на финансирование текущих нужд и затратных социальных программ. Характерно, что в нем заложена чрезвычайно низкая цена на нефть (39,70 долл. США за баррель), свидетельствующая об изначально запланированном дефиците. Последний придется покрывать за счет нефтяного валютного резерва (НВР). Причем опора правительства на него постоянно растет: если в 2004–2005 гг. из НВР был привлечен 21 млрд долл., то в 2008–2009 гг. планируется забрать уже 36 млрд долл. При этом дефицит и так на 80% зависимого от нефти бюджета, по мнению экспертов, все равно может достигнуть как минимум 11,4 млрд долл. США.

В данной ситуации девятый кабинет министров оставил за собой право компенсировать нехватку за счет выделения необходимых средств из сумм, предусмотренных на развитие экономики (таким образом можно избежать конфликта с парламентом, который может быть обусловлен попыткой принять дополнительный бюджет), что, несомненно, вызовет остановку реализации многих начатых проектов. В результате достижение установленного в четвертом пятилетнем плане показателя экономического роста в 8% на 1387 г. уже представляется невозможным. Некоторые аналитики предполагают, что 20%-ное увеличение в текущем году государственных расходов на развитие фактически является скрытым аккумулированием правительством средств для покрытия дефицита финансов на текущие нужды. Затраты на последние имеют тенденцию к росту. Если в 1386 г. на текущие нужды правительство ассигновало 468 трлн риалов (51 млрд долл.), то в 1387 г. эта цифра увеличилась до 537 трлн риалов (58,4 млрд долл.). К этому необходимо прибавить расходы государственных банков и предприятий, которые в 1386 г. составляли 1677 трлн риалов (182 млрд долл.), а в 1387 г. — 2053 трлн риалов (223 млрд долл.).

Вливание значительных сумм в экономику ИРИ в первую очередь отражается на росте объемов денежной массы (не менее 40% в год). Данный процесс сопровождается снижением ее ликвидности и ведет к обесцениванию риала. Анализ статистических данных показывает, что структурная инфляция, присущая экономике Ирана на протяжении последних 30 лет, снова стала усиливаться. В 1979 г. ее уровень составлял 10%. В 1990-е годы он превысил 20% и достиг своего пика в 1995 г. (49%). Остановить рост инфляции удалось лишь во время реализации третьего пятилетнего плана (2000–2005). Однако ситуация вновь изменилась в период президентства М. Ахмадинежада. К марту 2008 г. темпы инфляции официально достигли 18,4% (независимые эксперты дают цифру в 25–40%).

Обесценивание денег значительно подстегнуло рост цен на потребительские товары. Ежемесячно они дорожают на 2–3%. Общий рост потребительских цен с марта 2007 г. по март 2008 г., по официальным данным, составил 22%. Особенно явно он проявляется в увеличении стоимости продуктов. На пресс-конференции в середине декабря 2007 г. министр экономики и финансов Д. Данеш-Джафари фактически официально подтвердил, что, несмотря на все прилагаемые правительством усилия, процесс увеличения цен на продовольствие так и не удалось остановить. В конце 2007 г. цены на куриное мясо и яйца, составляющих, по замыслам руководства страны, основу белкового рациона питания городского населения, за неделю могли увеличиться на 6 и 15% соответственно.

Все это происходит на фоне обнищания основной массы населения. Как сообщил летом 2007 г. министр кооперативов М. Аббаси, сегодня в Иране 20% населения сосредоточило в своих руках 70% финансов страны, в то время как 60% находится на черте бедности или за ней. Еще в июне прошлого года участились высказывания представителей профсоюзов о том, что уровень МРОТ (около 230–250 долл. в 2007 г.), рассчитанный на основе официальных показателей инфляции, не соответствует действительности. По их словам, только с марта по июнь 2007 г. его уровень должен был вырасти соответственно темпам обесценения риала на 20%. Идеальным вариантом, с точки зрения представителей профсоюзов, было бы более чем двукратное увеличение МРОТ (до 540 долл.). Сегодня минимальный размер оплаты труда составляет 250–300 долл. при прожиточном минимуме 655 долл.

Иранские аналитики также подвергают сомнению официальный уровень безработицы в 10,4%. Точно определить его на данный момент не представляется возможным, однако он намного превышает заявленный правительством показатель и составляет как минимум 14,5%. В группе наибольшего риска находится молодое поколение в возрасте 20–30 лет. Бросив в массы в начале 1990-х гг. лозунг о востребованности и престижности технических профессий (вузы, занимающиеся подготовкой данных специальностей, как правило, имеют наибольший проходной балл), руководство страны не смогло обеспечить достаточное количество рабочих мест. В результате безработица среди выпускников достигает, по неофициальным оценкам, от 20 до 50%.

Особое беспокойство экспертов вызывает ситуация с ходом реализации приватизационной программы в рамках 44-й статьи Конституции ИРИ. Государство, тратя средства из нефтяного валютного резерва на текущие расходы, не направляет их, как это было предусмотрено ранее, на развитие частного сектора. В результате последний, лишенный необходимой финансовой поддержки, целиком и полностью зависит от правительства, превратившегося, по словам бывшего замминистра экономики и финансов Ирана М. Сафаи-Фарахани, из крупнейшего собственника в крупнейшего заказчика. Сегодня в ИРИ четко прослеживается тенденция, когда госчиновники лоббируют интересы целого ряда связанных с ними частных фирм, делая это зачастую в ущерб национальной выгоде.

В целом, анализ социально-экономических показателей позволяет сделать вывод, что правительству Ирана пока не удалось добиться выполнения периодически звучащих обещаний об улучшении внутренней ситуации. Дотационная политика, направленная в первую очередь на поддержание потребителя, а не на развитие производства, не внушает надежд на перспективу экономического роста. Ряд предпринятых правительством мер экономического характера, в том числе искусственное понижение цен на продукты питания путем выделения дотаций на их производство, увеличение объемов импорта некоторых видов сельскохозяйственной продукции, производимых внутри страны, явно носят популистский характер и имеют целью кратковременное снижение уровня цен. Деньги на эти нужды изымались из нефтяного стабилизационного фонда, что привело лишь к очередному скачку инфляции. Уже сейчас можно говорить о том, что опасения аналитиков относительно снижения темпов роста иранской экономики полностью оправдались. Если в 1383 (март 2004 – март 2005), 1384 (март 2005 – март 2006) и 1385 (март 2006 – март 2007) гг. наблюдалось определенное увеличение данного показателя (4,8; 5,7; 6,2%), что многими экспертами трактовалось, как реакция на успешные преобразования периода президентства М. Хатами, то в прошедшем 1386 г. проявились обратные тенденции (снижение до 5,3%) с их прогнозируемым закреплением в 1387 г. (снижение до 4,5%).

Н.А. Кожанов
Источник: "Институт Ближнего Востока"