Л.М. Лопатин более 36 лет, с 1881 г. по 1917 г. посвятил философской и педагогической деятельности. Он был профессором Московского государственного университета, редактором журнала «Вопросы философии и психологии», председателем Московского психологического общества, преподавал психологию, этику, историю философии на Высших женских курсах в Москве. Активный участник творческих кружков московской интеллигенции рубежа столетий.
Л.М. Лопатин создал систему спиритуалистической метафизики, на основе созданной им теории творческой причинности.
В отделе рукописей Российской государственной библиотеки нами обнаружено неопубликованное ранее письмо Л.М. Лопатина к В.И. Герье – основателю и руководителю Высших женских курсов в Москве. Письмо датировано 13-м апреля 1883 г. [Лопатин Лев Михайлович. Письмо к Герье Владимиру Ивановичу. 13 апреля 1883 года. ОР. РГБ. Герье. К. 47. Ед. хр. 104. Лл. 1-2.] Л.М. Лопатин пишет о подготовке курса психологии для слушательниц курсов: «...психологии как чего-нибудь прочного и устоявшегося не существует вовсе, ... кроме того, искренне я не могу присоединиться ни к одной из существующих школ.» Английская школа психологии упускает из вида труднейшую часть науки – душу – описание духовных явлений во всей их своеобразности и несоизмеримости с явлениями материальными, дает общеметафизические объяснения духовной жизни. Немецкое направление в психологии, на словах отрекаясь от метафизики, на деле опирается на скрытое метафизическое убеждение в тождестве процессов психических и механических. Психология не отвечает на вопросы, каковы психологические условия чувственности, что такое память, разум с его общими концепциями, что такое творчество, не объясняет соотношение сознательного и несознаваемого в духе, каковы внутренние определения сознающего «я», как оно взаимодействует с миром объектов.
В этих вопросах – «самый корень философии». Для того чтобы ответить на них, Л.М. Лопатин выдвигает гипотезу о наличии творческого момента в духе и включает эту гипотезу в курс психологии. В письме пока чувствуется растерянный и смущенный тон.
Далее гипотеза о наличии творческого момента в духе развивается в философское учение о творческой причинности в двух диссертациях Л.М. Лопатина, которые были опубликованы как первая и вторая части книги «Положительные задачи философии» (1886 г. и 1891 г.), в статьях «Понятие о душе по данным внутреннего опыта» (1896), «Аксиомы философии» (1905), «Спиритуализм как монистическая система философии» (1912), а также других, опубликованные в журнале «Вопросы философии и психологии». Обращает на себя внимание сочетание чеховской краткости и гегелевской всеохватности стиля философствования Л.М. Лопатина, строгость его логического анализа и математический строй доказательств.
Формула закона причинности: «в каждом явлении что-нибудь является», «в каждом данном факте выражается сила, его производящая». Тавтологичность формулы указывает на ее очевидность. Следствие 1. Нет только единообразия в следовании явлений, так как бывают силы неизменные в своих проявлениях, а бывают текучие, например, наше духовное «я». Следствие 2. «Сила» рождает и способы своей реализации, – это закон проявления силы.
Из формулы закона причинности логически вытекает определение субстанции. Субстанция – внутреннее единство, тождественное в себе, которое пребывает в основе многообразия явлений и делает их связными и предполагающими друг друга. Субстанция – единый субъект (= подлежащее) данного многообразия качеств и состояний. Она мыслится как источник или центр деятельных и воспринимающих сил.
Закон причинности выражает отношение явлений к субстанциям. Рассматривая явления, мы можем спросить о причинности в двух смыслах:1) какой реальной сущности принадлежат наблюдаемые качества; 2) какие состояния предмета определяют его переход к другому состоянию – какова предшествующая форма силы, определяющая данную форму? Обобщая ответы на последний вопрос, мы получаем законы природы.
Закон причинности – руководящее правило нашего понимания всех вещей. Это объективно-всеобщий закон сущего. Причинность двояка: 1) явления последующие слагаются из тех же элементов, что и предыдущие, с перераспределением этих элементов (это механическая причинность); 2) последующее состояние выражает нечто новое (творческая причинность).
Закон причинности как объективно-всеобщий закон относится к сфере метафизического знания. Почему именно метафизического – становится понятным, если рассмотреть определение метафизики. Представления о том, что существуют другие люди кроме нас, имеет любой человек, но откуда берутся эти представления, ведь чистый опыт не в состоянии их доставить? Эти представления приобретаются или путем умозрения, то есть на путях рациональной онтологии, или посредством веры. Но философия, опирающаяся на веру, все жнее допускает скрытые умозрительные допущения. Значит, искать философской истины можно только в умозрении. Но из области умозрения, в свою очередь, необходимо исключить односторонний рационализм, принимающий форму пантеистических учений. Остается умозрение «в смысле жизненном и конкретном». Определение подлинной области метафизики: она есть знание действительных вещей в их началах и конечном назначении, она есть знание действительного мира.
Л.М. Лопатин доказывает, в противовес И. Канту, что возможен «переход от математики к метафизике». Во-первых, математические гипотезы, в отличие от гипотез в других науках, не проверяются индуктивно. Во-вторых, математические истины не утверждают последовательности и сосуществования явлений. Предметы своего исследования математика берет условно, предположительно, лишь в пределах допущенных свойств. Этому не противоречит тот факт, что в явлениях природы и их следовании и сосуществовании математические истины выражаются. Таким образом, делает вывод Л.М. Лопатин, аксиомы математики – это суждения. «...математические истины не возникают из индуктивных обобщений, – их происхождение умозрительное, обусловленное творческими построениями и прямым усмотрением нашего ума; они не могут и видоизменяться в своем содержании под влиянием новых опытов.» [Лопатин Л.М. Положительные задачи философии. Часть 2. Закон причинной связи как основа умозрительного знания действительности. – М., 1891. – С. 69.] «...математика обнимает и безусловно предупреждает мир безусловного опыта в его количественных отношениях и законах.» [Лопатин Л.М. Положительные задачи философии. Часть 2. Закон причинной связи как основа умозрительного знания действительности. – М., 1891. – С. 77.] Существующие вещи множественны, поэтому математика есть подлинное знание объективной действительности. Математику Л.М. Лопатин рассматривает как науку, которая имеет метафизическое, то есть объективно-действительное содержание, но познание мира, справедливо замечает Л.М. Лопатин, не сводится только к познанию количественных отношений. Для познания мира необходимо также исследовать качества существующего бытия, существующих вещей. Наукой, призванной познавать качественное отношение бытия, и является метафизика.
Л.М. Лопатин в статье «Аксиомах философии» [Лопатин Л. М. Аксиомы философии // Вопросы философии и психологии. – 1905. Кн. 80.] утверждает, ведя полемику с В.И. Вернадским, что в философии есть общеобязательные положения и выводы, которые является общепризнанными – в том смысле, что они, несмотря на споры, сохраняют внутреннюю убедительность, и имеют такую практическую власть, что даже те, кто в них сомневается, постоянно и невольно ими пользуются. Аксиомы философии Л.М. Лопатин разделяет на две группы: 1) истины, распространяющиеся на все, понимаемое нами: принцип тождества, закон причинности, принцип субстанциальности (во всяком действии, явлении и состоянии что-нибудь действует, является и испытывает состояние), принцип объективности нашей мысли (что с совершенной необходимостью мыслится о каком-нибудь предмете ввиду его данных свойств и отношений, в самом деле принадлежит ему); 2) положения с более частным и конкретным метафизическим и психологическим смыслом: признание нашего собственного бытия, как сознающих существ, признание нашей способности действовать от себя, по собственному почину и по своей воле, признание других одушевленных существ, кроме нас, то есть, признание чужой одушевленности, признание бытия внешнего мира или вообще отличной от нас и по отношению к нам самостоятельной действительности и нашей принудительной зависимости от нее.
Спиритуалистическая идея универсальной внутренней духовности реального, защищаемая Л.М. Лопатиным, имеет как теоретическое, так и моральное значение. Поскольку реальная основа мира духовна, то для нее непригодны определения материального характера, описывающие ее внешность. Реальная основа мира должна пониматься как единая, свободная, творческая сила, которая осуществляет в различных формах свои верховные цели. Эти цели, далее, выражают собой одну абсолютную форму жизни, в своем разнообразии должны отражать конкретный идеал творения. Наше назначение и положение в мире также определяется этим объективным идеалом, он для нас – абсолютная норма и мерило наших действий. При этом эта норма не есть внешне-принудительная, поскольку она есть «столько же голос нашего глубочайшего внутреннего существа, как и высший смысл космического развития». [Лопатин Л.М. Положительные задачи философии. Часть 2. Закон причинной связи как основа умозрительного знания действительности. – М., 1891. – С. 466.] Свободный нравственный идеал человека и абсолютная норма творения совпадают друг с другом. Таковы выводы из спиритуалистической онтологии, которые вытекают из своих предпосылок со строгой логической последовательностью и представляют собой законченное миросозерцание.
Философские взгляды Л.М. Лопатина сложились относительно рано и не менялись по существу – редкий пример в истории философии. Его теория творческой причинности, построенная средствами рациональной онтологии, не имеет аналогов ни в русской, ни в зарубежной философии конца XIX – начала XX века.