Дерево, масло. 27,5x36,5 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
«Спящий пастушок» Венецианова является не только одной из самых прекрасных и поэтических картин русской школы живописи, но и значительной вехой на пути становления и формирования реалистического искусства в России.
Чтобы верно понять эту картину и отдать себе отчет в ее исторической роли, необходимо вспомнить общее состояние русской художественной культуры первой четверти XIX века.
Академия художеств постепенно утрачивала руководящую роль в художественной жизни страны, классическая традиция перестала быть единственным руслом развития русского искусства. Передовые, прогрессивные направления, связанные с романтизмом и реализмом, либо отмежевывались от академической школы, либо с самого начала формировались вне стен Академии и в стороне от ее эстетики.
Во главе направления, обновившего русскую живопись 1820—1830-х годов и открывшего перед ней целый мир новых тем и художественных представлений, стоял Алексей Гаврилович Венецианов.
Путь, пройденный этим художником, глубоко своеобразен.
Венецианов никогда не учился в Академии. В юности он служил чертежником, позднее — землемером, и лишь с 1807 года, когда ему было уже под тридцать, начал учиться живописи у прославленного портретиста Боровиковского. До этого времени Венецианов занимался живописью только как любитель, в свободное время копируя картины в Эрмитаже и самостоятельно вырабатывая технические навыки и художественное мировоззрение, вне какой-либо связи с Академией и со всей официальной жизнью искусства.
Подготовка, полученная в Эрмитаже и в мастерской Боровиковского, оказалась, впрочем, достаточно серьезной. Упорным трудом Венецианов завоевал себе почетное место среди портретистов своего времени. Общественное признание пришло, быть может, даже раньше, чем того ожидал сам художник. В 1812 году он был уже академиком. Но выйти в первые ряды русских живописцев ему все же пока не удалось. При сопоставлении с прославленными творениями Боровиковского и Кипренского ранние портретные работы Венецианова, несмотря на тонкую одухотворенность, свойственную венециановскому восприятию натуры, казались современникам слишком скромными, лишенными артистического блеска, недостаточно проникновенными. В самом деле, Венецианов не был прирожденным портретистом. Он — не психолог, не аналитик. Сущность его дарования, лирического по преимуществу, должна была с наибольшей силой проявиться в совершенно иной области. Венецианов чувствовал это с полной ясностью и на середине жизненного пути сознательно отказался от деятельности портретиста. На одном из портретов, написанном в 1823 году, он сделал знаменательную надпись: «Венецианов сим завершает свою портретную живонись». И хотя в дальнейшем художник время от времени все же возвращался к портретам, но его основные интересы уже с начала 1820-х годов переместились в другую сферу. Отсюда начинается самый значительный и плодотворный период его деятельности, с которым связана историческая роль Венецианова в развитии русского искусства.
Венецианова называют основоположником русской жанровой живописи. Это не совсем верно — у него были предшественники еще в XVIII веке. Но именно с Венецианова начинается подъем реалистических тенденций в русском искусстве, сопровождавшийся обращением к миру национальных и народных образов и повышением интереса к современной жизни.
Передовая русская идеология этого времени складывалась под прямым воздействием Отечественной войны 1812 года и дворянского революционного движения, оформившегося в программе декабристов.
Отечественная война необычайно высоко подняла народное самосознание, чувство патриотизма и национальной гордости. Народный характер войны и патриотические подвиги простых русских людей надолго приковали к себе внимание передовой общественности России и вызвали своеобразную переоценку эстетических ценностей: народные образы и национальные сюжеты заняли в русском искусстве чрезвычайно значительное место, несоизмеримое с той эпизодической ролью, какую они играли в творчестве большинства мастеров XVIII века. Обращение к народу влило новые силы в русскую художественную культуру. Передовые творческие направления опирались на тот круг идей, который выдвинула дворянская революционная мысль.
Критика того времени указывала на «мощное направление современного гения к народности» во всех областях искусства. «Народность» стала центральной проблемой передовой русской культуры двадцатых и тридцатых годов прошлого века. Понятием народности пытались воспользоваться даже реакционные публицисты, включив его в официальную формулу правительственной политики («православие, самодержавие, народность»). В противовес официальному истолкованию народности в передовых художественных кругах складывалось совершенно иное ее понимание, сформулированное одним из прогрессивных теоретиков искусства в начале тридцатых годов: «Разумею под народностью то патриотическое одушевление изящных искусств, которое, питаясь родными впечатлениями и воспоминаниями, отражает в своих произведениях родное благодатное небо, родную святую землю, родные драгоценные предания, родные обычаи и нравы, родную жизнь, родную славу, родное величие».
Новое направление творчества Венецианова непосредственно смыкается с этим кругом общественных идей. Около 1820 года в жизни и деятельности художника наступил решительный перелом. «Родная земля, родные обычаи и нравы» стали отныне основным содержанием его произведений. Сорокалетний художник бросил казенную службу, чтобы всецело посвятить себя искусству. В поисках новых средств художественного выражения он, по собственному его признанию, должен был «совершенно оставить все правила и манеры, двенадцатилетним копированием в Эрмитаже приобретенные». Все более охладевая к портретной живописи, он обратился к почти неразработанной в русском искусстве области крестьянского бытового жанра.
Первой вехой на новом пути была картина «Гумно», в которой уже вполне отчетливо проявляются основные особенности жанровой живописи Венецианова.
Тема этой картины подчеркнуто проста. Сюжета, в смысле какого-либо действия, в ней нет. Изображена внутренняя часть обширного помещичьего гумна с широко раскрытыми дверями, в которые вливается ровный и яркий дневной свет; в глубине видны телеги с лошадьми и вокруг них несколько работников. На переднем плане справа — группа отдыхающих крестьян, слева — сидящая женщина, подвязывающая лапоть.
Художник изобразил здесь сцену, непосредственно взятую из живой действительности, и с тонкой наблюдательностью подчеркнул ряд характерных моментов. Правдиво и метко переданы типы крестьян, с безукоризненной точностью изображается вся обстановка гумна. Особенную живость и естественность придают картине мотивы освещения, внимательно изученные на натуре.
Венецианов сознательно стремился к реалистической верности изображения и даже теоретизировал по этому поводу, утверждая, что «дело состоит в том, чтобы ничего не изображать иначе, как только в натуре что является, и повиноваться ей одной». Но было бы ошибкой понимать эти слова в их буквальном значении. Задача искусства, в глазах Венецианова, отнюдь не исчерпывалась простым копированием натуры. Он не только воспроизводил действительность, зорко и метко улавливая ее типические черты, но и вкладывал в изображение всю силу своего глубоко лирического чувства; Венецианов поэтизировал природу, жизнь и своих героев.
По складу своего дарования он был идиллически настроенным лириком и в целом не сумел возвыситься до уровня современной ему революционной общественной мысли. Но влияние передовых идей ярко сказалось и на его произведениях. Принципиально новым и глубоко прогрессивным в творчестве Венецианова было само отношение к народной жизни, к образу человека из народа и, прежде всего, к образу русского крепостного крестьянина.
Творчество Венецианова проникнуто патриотическим и подлинно демократическим мироощущением. Эпоха общественного подъема, связанного с Отечественной войной, раскрыла глаза художнику на глубокие моральные качества простого русского человека из народа, на его героизм и человеческое достоинство. В русском крепостном крестьянстве Венецианов — художник-гуманист — сумел разглядеть черты не рабского, а, напротив, высшего человеческого типа.
«Изображение трудового русского человека в той одежде и той обстановке, в которой он живет, — вот то новое, что внес Венецианов. Благоговейная любовь к своему народу, глубокое уважение к его национальному характеру, внимание ко всем мелочам его быта — вот что создало венециановский жанр», — справедливо отмечает один из советских исследователей.
Все эти качества воплощены в обширном цикле картин на темы крестьянской жизни, созданных Венециановым вслед за «Гумном», в середине и конце 1820-х годов. Именно это время было периодом наивысшего расцвета его таланта. Ни раньше, ни в более поздние годы он не знал ни такой совершенной меры соответствия между замыслом и воплощением, ни такой поразительной продуктивности. Один за другим возникали такие шедевры, как «Весна. На пашне» и «Лето. Жатва» — поэтическое изображение крестьянского труда, «Утро помещицы», «Дети в поле», «Жнецы» и ряд этюдов, изображающих русских крестьян и крестьянок.
Картина «Спящий пастушок» занимает выдающееся место в этом цикле. Она принадлежит к числу самых поэтических созданий Венецианова. Художник с особенной теплотой и лирической приподнятостью изображал крестьянских детей. Чистота и гармоническая ясность его художественного мышления как нельзя лучше отвечали задачам воссоздания детского мира. Ни один из русских мастеров его времени не достигал такой проникновенности, такой острой правдивости и вместе с тем такой силы поэтического чувства в изображении детских образов и детских переживаний. Этим, однако, не исчерпывается содержание «Спящего пастушка». Здесь отчетливо и наглядно выступают все основные особенности художественного языка Венецианова, весь строй его образного мышления, все прогрессивные стороны его искусства, но вместе с тем и исторически объяснимая органичённость его реализма.
Как и в «Гумне», в «Спящем пастушке» нет никакого действия. Изображен крестьянский мальчик, уснувший в поле; он сидит на берегу узкой речки, прислонившись к стволу большой старой березы, а за ним на дальнем плане картины открывается типичный русский пейзаж с покосившейся избушкой, редкими елочками и бескрайними, до самого горизонта, полями. Но в этот несложный сюжет вложено глубокое эмоциональное содержание.
Картина Венецианова проникнута чувством умиротворенности и покоя, лирической любовью к природе и человеку.
Главной темой картины является гармоничное слияние человека с природой, и Венецианов, несомненно, перекликается здесь с сентиментализмом конца XVIII столетия. Та же тема была поставлена, например, Боровиковским в портрете Лопухиной. Но достаточно сравнить венециановского «Пастушка» с работой Боровиковского, чтобы понять, в каком направлении шло развитие русского искусства в первой четверти XIX века и каких завоеваний уже добился реалистический метод.
В картине Венецианова полностью преодолена та условность в восприятии мира, которая еще в значительной мере сковывала портретную живопись Боровиковского. В «Пастушке» нет и следов нарочитого позирования, напротив, весь облик спящего мальчика отмечен чертами живой и непринужденной естественности. Венецианов с особенной тщательностью подчеркивает в нем национальный русский тип и придает его лицу выражение неподдельной трогательной душевной чистоты. Критика иногда упрекала Венецианова за несколько манерную позу пастушка, но этот упрек несправедлив — именно поза спящего мальчика с ее своеобразной оцепенелостью, хорошо передающей состояние сна, свидетельствует о меткой наблюдательности художника и о близости его образов к живой натуре.
Особенно значительную роль в картине играет пейзаж. Он становится уже не «фоном» для изображения человека, а самостоятельным и существеннейшим средством в передаче чувств и в построении образа. Боровиковский дал в портрете Лопухиной только намеки на русскую природу; Венецианов же воспроизводит ее целостный облик, намеренно подчеркивая национальные особенности пейзажа.
Венецианов именно в пейзаже выступил как основоположник нового -направления, впоследствии широко развитого русским искусством XIX века. К пейзажу «Спящего пастушка» восходит традиция, разработанная Саврасовым, Васильевым и Левитаном. Венецианов обратился к простой, «неукрашенной» природе родной страны и воссоздал ее не только с внимательной точностью, но и с глубоким лирическим чувством. Состояние умиротворенности и покоя, характеризующее «Спящего пастушка», раскрыто и выражено прежде всего в пейзаже, с его спокойными, плавными, слегка круглящимися линиями, с его широкими мерными ритмами, с его, столь тонко подмеченной художником, неяркой цветовой гаммой, построенной на гармоничном сочетании серых, розовых, светло-зеленых и голубых тонов. Образ природы, так же как и образ человека, в искусстве Венецианова становится носителем идиллического мироощущения.
В этом и сказалась ограниченность венециановского метода. В крепостнической действительности, окружавшей художника, не было идиллий. Показав высокое человеческое достоинство в крепостном крестьянине, Венецианов не поднялся до разоблачения крепостнической системы, не показал угнетения крепостного крестьянства и его борьбы с угнетателями. Исполнение этой задачи выпало на долю русских художников более позднего времени.
|
|
